Пионер 1988-04, страница 46

понесли его прочь... Наполеон, однако, был в форменной одежде и говорил с капитаном, одетым в штатское, так, словно капитаном был он,— довольно заносчиво. Возможно, речь шла и о Юре,— Наполеон поглядывал в его сторону. Наконец, Юра неведомым образом догадался, что пора подойти. Капитан пожал ему руку и сказал:

— Во вторник через неделю. Терновскому ничего не говорить.

Протянул руку Наполеону и выразил свою мысль чуть иначе:

— Как договорились, двадцать третьего этим же рейсом. На вас надеюсь.

И отбыл — немногословный, подтянутый и очень волевой.

Наполеон был весел.

— Ха! — сказал он и ткнул Юре пальцем под ребро.— В международном поедешь.

...Юра не знал, что в это время к проводнице общего вагона подбежал мальчик с преувеличенным выражением беды в глазах:

— Тетя! Я бабушку провожал и ключи от квартиры забыл у нее взять... Домой теперь не попаду...

Наполеон доел суп. Внимательно посмотрев на Юру, он очень серьезно — так, что вышло даже немножко грустно, сказал:

— Нет, есть этого зайца никак нельзя. Его место в Красной книге.

— Это у тебя хобби такое— зайцем кататься, да?— обратилась к Юре официантка, бесконечно далекая от важности момента.

Наполеон посмотрел на нее и сказал:

— Нет, это не хобби. И даже не профессия. Это в тысячу, в миллион раз важнее. Ведь такой заяц...— Наполеон на секунду задумался и вдруг произнес:— Курьер своей совести.

«Ну и ну»,— смутился Юра. Казалось, в этот момент даже поезд от неожиданности то ли замедлил ход, то ли умерил стук своих колес — так непросто прозвучали Наполеоновы слова. «Капитан,— догадался Юра.— Наверно, капитан что-то рассказал...»

Наполеон величественным жестом приказал официантке открыть «Фанту». Налил всем, встал, поднял бокал и очень серьезно провозгласил:

— Выпьем за то, чтобы для таких зайцев, как Юра, на каждой станции была особая касса с бес-

й»

— Давай, но чтоб быстро! Поезд отправляется.

А поезд и правда вскоре поехал, увозя нового

пассажира в южном направлении...

И ВОТ ДРИБЛИНГ ВОСПОМИНАНИЙ СНОВА ПРИВЕЛ ЮРУ В ОПУСТЕЛЫЙ ВАГОН-РЕСТОРАН.

Наполеон и Юра ели суп харчо. В металлических загончиках подрагивала-позвякивала веселенькая «Фанта». Подошла симпатичная— не то что в прошлый рейс — официантка:

— Что будем на второе?

— Ха! Конечно, шашлык! — анекдотическим тоном отозвался Наполеон.

— К сожалению, баранина вся кончилась.

— А кто тебе сказал, что из баранины, а? — Наполеон начал раскручивать рулон своего юмора.— Зачем из баранины, а? Будем из зайчатины. Заяц налицо, ну а специи, я думаю, найдутся.

— Не пойму я вас! — засмеялась официантка и, предчувствуя веселый кавказский разговор, присела к ним за столик.

платными билетами. Ведь у курьеров совести, как правило, не бывает денег...

Тут же вспомнил, что ему нужно наведаться в свой вагон,— и ушел.

— Странно. Совсем по-другому человек говорит,— сказал Юра.— Когда мы с ним познакомились, только и слышно было: «малчик», «паныма-еш», «балной, а?» — передразнил Юра.— А он вон какой:

—- Это он нарочно. Чтоб в душу не лезли,— неохотно сказала официантка.— У него сын погиб.

У Наполеона сын погиб.

Убили?.. Юра уже никогда не узнает, что случилось с этим безымянным армянским мальчиком. Вроде Гаги.

ГАГИ... ПАШКА... ТОЛИК...— ВСЕХ СВОИХ ДРУЗЕЙ ОБВОДИЛ ЮРА В МЫСЛЕННОМ ДРИБЛИНГЕ.

А этого не обведешь — Юра его никогда не видел и не увидит— его уже нет. Может, он был даже и не мальчик, а взрослый парень...

Ф