Пионер 1989-09, страница 29

своего достоинства Иван повелел величать себя Иоанном, и титул его звучал торжественно и пышно: «Мы. Иоанн, Божию милостью господарь всея Руси и великий князь Владимирский и Московский и Новгородский и Псковский и Тверской и Угорскии и Вятский и Пермский и Болгарский и иных». Не тщеславие двигало этим умным, терпеливым и неуклонным в достижении больших целей государем: надо было заставить уважать Русь, ставшую Третьим Римом после падения Второго Рима— Византии, захваченной турками.

Конечно, Ивана не устраивал старый, обветшалый, с осыпавшимися стенами Кремль, приземистые церковки, бедный, обшарпанный дворец и неопрятные деревянные службы. Он решил дать Кремлю иное обличье и начать с возведения нового эг) Успенского собора. Для сего дела призвали двух

а- доморощенных умельцев— Василия Ермопина

10 и Ивана Голову. Но мастера вскоре рассорились,

40 и строительство продопжап один Гопова с помощью

о- своего отца Ваперьяна Ховрина. Когда церковь уже

го обозначилась «чудна вельми и превысока зепо»

и оставалось замкнуть своды, стены рухнули. Мо-о- сковские патриоты объяснили несчастье землетрясе-

•е нием. но вызванные из Пскова эксперты установипи,

:о что причина в извести, которая «жидко растворялась

з- и была не клеевита».

Вот так. Хотелось возвести торжественный храм ^|е своими силами, но в который раз подвело отсутствие

м знаний и «расчета сил» — лесковское выражение —

у отечественных мастеров. Вот и гениальный Левша ^е так ловко подковал аглицкую блоху, причем на глаз,

!• без мелкоскопа, что она не смогла больше прыгать

и «дансе танцевать». Иван пригласил группу фряжских (итальянских) мастеров во главе со знаменитым ^г зодчим Аристотелем Фиоравенти, работавшим в Ве-

неции. Именем величайшего греческого мыслителя

назвали Фиоравенти за его искусство и многосторонние познания.

Аристотель, подобно псковским знатокам, весьма одобрил кладку рухнувшей постройки, но, помимо плохого раствора, узрел и другую причину неудачи: нельзя такой храм строить из мягкого камня, тут нужен кирпич. Поскольку ему ставили условием воздвигнуть храм, схожий с Владимирским собором, он съездил посмотреть его, пришел в неописуемый восторг, но предложил свое, самостоятельное решение. Он хотел поставить храм еще величественнее.

Глину брали под Андрониевым монастырем, там же и кирпичный завод учредили. Подготовив все для постройки, Аристотель в первый год вывел стены ЙЗ земли, на другой год подвел их под кивоты, на третий здание было достроено до подсводной части. Через четыре года Успенский собор стоял во всей красе. «И была та церковь,— пишет летописец,— чудна вельми величеством и высотою и светлостью и звонностью и пространством».

Через семь лет после завершения постройки Успенского собора великий князь повелел Марку Венецианцу поставить палаты для торжественных приемов и дворцовых церемоний. Так возникла Грановитая палата, которой мы любуемся и в наши дни.

А там замахнулись и на большой дворец каменный. Его построил Алевиз Медиоланец. От этой постройки остались три нижних этажа Теремного дворца.

Но я забежал вперед, ибо куда раньше было начато обновление стен и обновление самого Кремля. Историк Забелин — мы еще не раз будем обращаться к нему — писал: ««Старые стены