Пионер 1989-09, страница 30

28

значительно обветшавшие и от времени, и от многих пожаров, теперь уже не удовлетворяли новым требованиям и могуществу государственного гнезда, каким являлся этот ветхий Кремль. А величественный собор Успенский как бы указывал на необходимость окружить его достойным венком новых сооружений».

Другой историк, С. А. Князьков, дал сжатую и четкую картину строительства кремлевского оборонительного пояса: «Сооружение до сих пор существующих стен Кремля началось в 1485 г., когда 19-го июля мастер Антон Фрязин на месте старых Чертковых ворот заложил новые; под этими воротами он устроил тайник, тайный подземный ход к реке, чтобы дать гарнизону возможность в случае осады добывать себе воду. Впоследствии эти ворота— по тайнику— получили название Тайницких. В 1487 г. Марко Фрязин построил наугольную башню вниз по Москве-реке. названную Беклемишевской, по двору боярина Беклемишева, стоявшего возле нее. В следующем году Антон Фрязин строит наугольную башню вверху течения реки, названную Свибловской, тоже по двору боярина Свиблова. Зимой 1490 г. приехали в Москву по вызову великого князя из Милана мастера крепостного строения Петр Антоний и Зам Антоний. В течение первого года своего пребывания в Москве Петр Антоний построил две башни или стрельницы со стеной, одну у Боровицких ворот, а другую под Константино-Еленскими воротами, называвшимися Нижними, потому что находились внизу Кремлевского холма. В 1491 г. Петр Антоний Медио-ланец и Марк Венецианец строят Фроловские, ныне Спасские, и Никольские ворота... Тогда же начали постройку стены между Спасскими и Никольскими воротами. Общий архитектурный характер всех этих проездных и глухих наугольных башен не оставляет сомнений, откуда мастера-строители брали образцы для своих построек. Кто был в Милане, не может не подметить близкого архитектурного родства стен и башен замка Сфорца с укреплением московского Кремля». Я бывал в Милане неоднократно и могу подтвердить истинность этих слов.

Всего при Иване III было построено 18 башен. В дальнейшем прибавились еще две башни: отводная Кутафья, удивительно красивое строение, ныне находящееся в угрожаемом положении «по причине» метро, и маленькая Царская на самой кремлевской стене между Спасской и Набатной башнями.

Алевиз Фрязин проложил ров со стороны Красной площади, пустили воду из Неглинной, и Кремль стал островом.

Надо сказать, что участие итальянцев в отстраивании России стало с тех пор традиционным: и в восемнадцатом, и в начале девятнадцатого века талантливые итальянские зодчие много строили в Петербурге, Москве. Киеве. Достаточно назвать имена Растрелли, Трезини, Ринальди, Кваренги, Жилярди, Росси. Как и давние предки их, Фиоравенти, Петр Фрязин. Петр Антоний, Алевиз. Солари. они не были гастролерами на русской земле, а проросли в нее корнями, прониклись ее духом, обогатив свое искусство русской традицией. В свою очередь, и русские строители много почерпнули у итальянцев, прежде всего строить не на глаз, а пользоваться кружалом (циркулем) и линейкой.' Дивный Благовещенский собор— доказательство зрелости умения наших' отечественных мастеров.

Иван III умер, немного не дожив до завершения строительства Архангельского собора, ставшего усыпальницей русских царей. Устроителя Третьего Рима положили в еще недостроенном соборе.

При его сыне Василии III строительство в Кре

мле продолжалось. Архитектор Фрязин Бон возвел одно из самых замечательных и любимых москвичами сооружений — колокольню Ивана Великого.

В звоннице, примыкающей к телу Ивана и построенной Петроком Малым, находились главные колокола. во второй — Филаретовой — звоны помельче. Мощный глуховатый, низкий гуд большого колокола Ивана будил все остальные сорок сороков Москвы.

Следующее большое строительство в Кремле было предпринято при Петре Веником. Петр не любил Кремля, связанного дня него с тяжеными впе-чатяениями детства: стрелецкими бунтами, убийством его родичей, но все же затеял там строить арсенал, поручив это депо русскому мастеру Иванову и саксонцу Кундерату под общим набнюдением художников Салтанова и Чогнокова. Но посконьку царь был равнодушен к этому строительству и строго за него не спрашивал, отвлеченный другими делами и северной своей Пальмирой, работы велись кое-как, нынешними темпами и растянунись на пятнадцать лет. Завершал их знаменитый зодчий князь Ухтомский, начальник московской архитектурной команды, уже в царствование Анны Иоанновны. Здание сочетает изящество с монументальностью, чудесно чередование парных окон и гладких проемов меж ними.

На Арсенапьной ппощади народовонец Каняев взорвал самоденьной бомбой генерап-губернатора Москвы, веникого князя Сергея Аяександровича. А в дни Октябрьской ревонюции проникшие в Кремль юнкера разоружили солдат Арсенала и расстреляли их. Сытин пишет: «В ночь на 3 ноября 1917 г. революционные войска и рабочие отряды штурмом взяли кремлевские ворота и водрузили над древним Кре-мпем победное знамя социанистической ревонюции. Арсенальная площадь явилась первой кремлевской территорией, завоеванной революцией».