Пионер 1990-01, страница 51
Мотыгин и бойцы увидели в нем боевого, неробкого командира. И вот оказалось — ото знал теперь и Мотыгин,— что Соловьев и Родионов его просто дурачили. Они играли с ним, Голиковым, как кошка играет с мышкой. Разорение Ново-I Гокровского, многочисленные следы, будто бы случайно оставленные в лесу, костер из хлеба и прирезанные лошади,— все это было бандитской шуточкой. Иван Соловьев устроил новому командиру проверку, а заодно показал, кто в здешних местах хозяин. После этого с высоты «императорского трона» Соловьев и предложил свое благорасположение. «Допустим, я даю согласие, и мы встречаемся, — думал Голиков.— Что я могу ему предложить чтобы он вышел из тайги и сложил оружие? Но Соловьев рассмеется мне в лицо. Он понимает, что сегодня я ничего с ним поделать не могу. Тогда для чего он меня зовет: чтобы я пошел к нему в банду? Но в тайге я Соловьеву не нужен, хотя ему и было бы лестно, если бы я поступил в его «горно-партизанский отряд». Наверное, во время встречи он собирается мне предложить, чтобы я ему «помогал», то есть стал бы еще одним агентом Астанаева. Но обожди, сказал себе Голиков,- Мотыгин вспомнил, что Соловьев подбрасывал письма и раньше. Вероятно, его люди следят, чтобы пакет попал по назначению. А если я подброшу письмо Соловьеву? Ведь кто-то его подберет? Кто?!» Голиков взял лист бумаги и написал своим крупным полудетским почерком: |
