Пионер 1990-08, страница 23

мне и к нему учителй относятся по-разному. Например, кто-то из нас забыл тетрадку (или учебник). Славке говорят: «Славик, что же это ты так? В следующий раз будь внимательнее». А мне: «Беглов, давай дневник!» И выводят огромную «двойку». Или вот. Кто-то из нас разговаривает. Славке: «Святослав, не разговаривай!» Мне: «По-моему, Беглов, тебе не мешало бы проветриться. Выйди из класса!» А однажды мы с ним подрались. И вот из-за чего. Он мне говорит: «Донеси мой дипломат до химии» (кабинета). А я ему: «Да я что, обязан, что ли, его таскать?» — «Да, обязан». И он ударил меня. А потом я его. Ну, в общем, мы подрались. Итог: у него разбит нос и под правым глазом «фонарь», а у меня вывих правого локтевого сустава. Но самое главное то, как отреагировали на это учителя. Славке сказали: «Слава, ты как себя чувствуешь? Может быть, пойдешь домой?» А мне: «Беглов, немедленно к директору!» Ну а что было у директора, даже вспоминать не хочется. Вот и объясните, есть ли тут справедливость или нет ее?» (Александр Беглов, 14 лет, Москва.)

Получается: наши отметки в школе (хоть по математике, xoTtj по поведению) чаще всего зависят вовсе не от того, в какой степени наша работа (или наше поведение) приближается к «правильно, верно, истинно». Наши отметки 'зависят от нашей репутации у учителей. Стоит только (случайно) пару раз получить «тройку» или (случайно) подраться на перемене, как готово — тебя записывают в троечники или хулиганы, репутация создана, а дальше ты движешься на автопилоте: сколько ни старайся, с пути троечника (или хулигана) не собьешься. Точнее, взрослые тебе не позволят сбиться.

«Взрослые часто бывают несправедливы. Гуляет поздно — хулиган, проехал без билета — хотел «зайцем» проскочить, разговаривает на уроке — плохое поведение. А до причин никто не доискивается. А бывает, и искать-то не надо. Надо понять человека. Поздно «гуляет» — мамы дома с работы нет, встречает. Билет забыл — очень торопился, но его тут все знают, подтвердить могут, что покупал. Разговаривает на уроке — объясняет другу, почему не получился пример. Да мало ли что! И эта несправедливо поставленная «двойка» огорчает так, что уже не рад ни «пятерке», ни чему другому. А как надолго бывает испорчен вечер из-за пустого доказывания, что билет он брал». (Таня П., Челябинск.)

Да, а что такое репутация? Как объясняют словари — это создавшееся мнение о достоинствах или недостатках кого-либо, чего-либо, общественная оценка. Оценка! Вот то слово, которое все объясняет. Отметка — дело условное. У нас высший балл — «пятерка». Где-то — десятка, где-то — сотня. А кто-то ставит просто плюсы и минусы. (Говорят, есть и,>чолы, в которых вообще без отметок обходятся. Счастливы те, кто учится в таких школах.) Итак, отметка — дело условное. А оценка, стоящая за этой отметкой, зависит от множества мелочей. (Ну не нравится мне форма носа у этого гражданина, я вообще носы такой формы не терплю. Значит, этот гражданин вообще плохой.)

Мы всегда точно знаем: справедливы или несправедливы к нам. И несправедливость оскорбляет и унижает нас. Невинной жертвой чувствовать себя даже приятно — сидишь себе в уголке, обливаешься слезами, мечтаешь: «Вот умру, будете каяться, но поздно». Ох, какое наслаждение...

А чувствуем ли мы свою собственную несправедливость к другу, маме, учителю, просто прохожему на улице? Мы-то сами тоже умеем и обидеть несправедливо, и репутацию создать, да такую, что человеку хоть в омут кидайся.

И еще. Всегда ли мы справедливы к самим себе? Насколько точно ценим себя? Бывает ведь, что человек такого высокого о себе мнения, что едва-едва не летает от гордости. А бывает, что со злорадным удовольствием следует созданной ему репутации.

Ну, так как, всегда ли мы справедливы к окружающим и к самим себе?

Вижу смертную борьбу

...Ну наконец-то вернулись на магистральный путь, о справедливости вспомнили. А то зашли в какой-то отметочно-оценочный тупик, да чуть было там и не застряли. Впрочем, может и так случиться, что нам эти отметки-оценки припомнятся. Кто знает? Пока, во всяком случае, мы вернулись к той же самой печке. От нее и придется плясать. Глядишь — и допляшемся до полной и всеобщей справедливости.

«Я считаю, что справедливости у нас вообще нет. Разве это справедливо, когда продавец в магазине может обмануть старушку или старика, ребенка? А справедливо, если большой и сильный обидел маленького, слабого, да еще свалил все на другого (который хотел заступиться за обиженного)? И еще справедливо, если кто-то назвал в школе мальчика или девочку по имени, то на них сразу кричат: «Ой, смотрите, жених с невестой!»? Все три примера, по-моему, несправедливы». (Лена Широкова, Орел, 12 лет.)

«Справедливость, несправедливость. Предпочтение на стороне последнего. Что это — можно сказать только общими фразами, а конкретный пример ничего не даст: то, что справедливо кажется одному, несправедливо другому. А эталона справедливости не существует, потому и определяют ее кто как: кто дюймами, кто саженями, кто локтями». (Катя Соболева, 16 лет, Херсон.)

21