Пионер 1990-12, страница 11

и начинал звучать невидимый оркестр. Толстяк клонил к плечу голову, внимательно вслушивался в отдельные звуки, сливающиеся, вероятно, в большую прекрасную мелодию, и счастливо улыбался.

Сначала мы смеялись, глядя на нелепо размахивающего руками толстяка, не видя ничего, кроме того, что вот стоит немолодой человек самой обыкновенной наружности и валяет дурака перед санаторскими окнами. Наверняка его приметили и в других палатах, но он почему-то оставался верен нашему окну.

Потом, вспоминая этого случайно мелькнувшего в жизни человека, я думала о том, что он все же научил нас слушать неслышимые звуки. Мы замирали перед окном и молча смотрели в его подвижное лицо, угадывая то, что слышит он.

Марьянка, наша тихая, ясноглазая Марьян-ка, откинув костыли, вдруг легко полезла на подоконник, распахнула форточку и закричала ликующе:

— Вы кто?..

Толстяк замер в растерянности с поднятой рукой, в которой была зажата дирижерская палочка, медленно опустил руку, восхищенно разглядывая рыжекосую девочку, похожую на вызревший подсолнух.

— Кто вы? — звонко повторила Марьянка.

И он, взмахнув руками, будто собирался взлететь, улыбнулся и крикнул в ответ:

— Настройщик! К вашим услугам!..

И поклонился.

— А что вы настраиваете? — продолжала допытываться Марьянка, и мы удивленно смотрели на нее снизу вверх.

На круглом ее лице, густо запорошенном веснушками, грустью и ожиданием, которые, как фоку сш1к, передал ей настройщик, светились чистые глаза.

Музыкальные инструменты! — радостно ответил толстяк, подумал и добавил с сомнением: — Иногда удается настраивать человеческие души. Иногда, потому что я не очень хороший настройщик.

- Вы хороший настройщик,— сообщила Ма-рьяна, и он благодарно склонил голову.

Девчонка, сидевшая на высоком стуле и смотревшая в распахнутую дверь нашей палаты, как в теплый колодец, мрачно молвила:

— Закрой форточку, дует.

По коридору мчалась Павла, Мы издалека узнавали ее шаркающую, но летящую поступь. Казалось, Павла боится далеко отрываться от земли, ей необходимо ощущать ее верную близость.

Она шла на хорошей скорости, по нашим предположениям, должна была проскочить мимо. Но Павла обронила взгляд в распахнутую настежь дверь и судорожно зацепилась за порог, чтобы скорость не унесла ее дальше. И завелась:

— Марьянка, ты шо, сдурела, голубка? Ты шо со мною творишь? А ну, слазь сей момент! Свалишься!..