Техника - молодёжи 1937-05, страница 55

Приступил к изготовлению микроскопа. Вогнутое зеркало привезенного из-за границы телескопа было сделано из особого металлического сплава, который являлся секретом английского мастера. Кулибин начал сплавлять разные подходящие металлы в различных пропорциях. Долго тянулись эти опыты, и, наконец, получился сплав, «твердостью и белостью сходственный с аглицким». Долго не давалась также и полировка, пока Кулибин не попробовал полировать на медной форме, натирая ее сожженным оловом и деревянным маслом. Результаты получились прекрасные, и английский секрет был разгадан Нижегородским самоучкой.

Сделав микроскоп и телескоп и продемонстрировав их нижегородской публике, Кулибин опять принялся за часы, которые были для него как бы опытной моделью всего механического искусства.

В 1767 г. в Нижнем-Новгороде остановилась проездом Екатерина II. В числе городских «диковинок» ей был представлен Иван Петрович Кулибин со своими изобретениями. Она с ним «милостиво» беседовала и велела -привезти в Петербург часы, когда они будут готовы.

Наконец, в 1769 г., после трехлетнего упорного труда, знаменитые часы «яичной формы» были готовы. Их ме-ханйзм состоял из тысячи отдельных деталей, а вся величина часов не превышала гусиного яйца. С одной сто-роны художественно оформленного футляра был циферблат, серебристый звон отбивал часы, половины и четверти, а в конце каждого часа с другой стороны футляра распахивались дверки, и крошечные серебряные человечки исполняли замысловатые «репетиции» под мелодичную музыку. В разное время дня музыка играла три различные вещи. Стрелки можно было переводить, и, таким образом, в любое время часы могли играть по желанию ■Одну из этих вещей.

Кулибин был очень музыкален: он хорошо пел, играл на гуслях, а впоследствии еще и на клавесинах; поэтому музыку для часов он тоже подбирал сам.

В этом же году Кулибин и Костромин отвезли свои часы, а также электрическую машину, микроскоп и телескоп в Петербург и подарили все это Екатерине. Оба они были награждены тысячью рублями, а Кулибин, кроме того, был оставлен при Академии наук механиком с жалованьем в 300 рублей в год «при казенной квартире».

Для Кулибина начался новый этап жизни, на который он возлагал много надежд.

Работа при Академии была нетрудная. Он принял на себя обязанность: «иметь главное смотрение над инструментального, слесарною, токарною, столярного и над тою палатою, где делаются оптические инструменты, термометры и барометры, чтобы все работы с успехом и порядочно производимы были, и делать не скрытое показание академическим художникам во всем том, в чем он сам искусен». («Москвитянин» № 22, ноябрь 1854 г.)

Первые пять лет из-за отсутствия средств Кулибин не мог заняться в Академии ничем серьезным. Он чинил часы, устраивал фейерверки во дворцах, придумывал разные мелкие бытовые усовершенствования.

Зато в свободное от работы время Кулибин мог пользоваться оборудованием академических мастерских для своих изобретательских целей.

Однажды он прочел в газете^ что Лондонская академия объявила конкурс на проект одноарочного моста через Темзу. Это объявление совпало с давнишней мечтой Кулибина о постройке такого моста через Неву, так как жители Васильевского острова весной и осенью, когда пловучий мост снимали, оставались совсем отрезанными от остальных частей города. Этот мост, по его мнению, должен был быть не разводной, а постоянный, и такой высоты, чтобы под ним свободно проходили суда.

Кулибин засел за работу, и вскоре у него были готовы проект и маленькая модель такого моста.

Кулибин сам придумал способ вычисления тяжести, которую мог нести мост, но для проверки этих вычислений обратился к академикам. Большинство последних были иностранцы и относились к нему и ко всем его изобретениям с большим презрением. Исключение представлял только математик Эйлер, который, несмотря на насмешки товарищей, с удовольствием взялся проверить вычисления Кулибина. Он был поражен оригинальным способом кулибинских вычислений и их правильностью и настоял на том, чтобы этот способ был опубликован в печати.

Кулибину были отпущены деньги на постройку модели в одну десятую часть настоящего моста.

По проекту Кулибина, настоящий мост должен был состоять из 12 908 деревянных брусков и 55 105 железных винтов и скобок. Длина моста достигала 300 м, а тяжесть, которую он должен выдерживать, могла доходить до 800 т.

Четыре года проработал Кулибин совершенно один над моделью в 30 м.

В день испытания модели во дворе Академии наук собрались все академики и много петербургской знати. Академики не верили в серьезность кулибинского изобретения и посмеивались. Однако, когда на модель был положен весь груз и Кулибин велел рабочим накладывать на нее все имеющиеся кирпичи и железо, а затем взошел на нее сам и пригласил туда же всех присутствующих, лица у академиков вытянулись, и они должны были признать победу «русского бородача».

Но на постройку моста царское правительство, конечно, не «раскачалось» — не было денег, хотя на дворцовые балы и различные празднества тратились огромные средства. Модель простояла 17 лет во дворе Академии, после чего фаворит Екатерины Потемкин решил ее взять к себе в Таврический сад. Кулибин еще раз поразил петербуржцев, придумав специальное приспособление, при помощи которого тридцатиметровая модель проехала через весь город в неразобранном виде.

63