Техника - молодёжи 1938-03, страница 42

Затем он вычислил целик — направление залпа. Использовал данные скорости хода своего корабля и противника; вычислил, что снаряд будет лететь одну минуту двадцать секунд, а за это время расстояние между нами и противником изменится на семь кабельтовых. Учел и это: получил целик.

Ввел поправку на деривацию: снаряд вращается вправо и тем самым слегка сносится в эту сторону.

Зная скорость сближения корабля с противником, установил данные для автомата, самостоятельно вводящего в башнях поправку на изменение дистанции через определенные промежутки.

И все эти многообразные расчеты управляющий огнем совершил гораздо быстрее, нежели мы рассказали.

Управляющий огнем громко сказал в переговорную трубку:

— Левым бортом! Курсовой угол—-30! Прицел — 122! Целик — 115! Автомат — минус три, пустить с первым залпом! В залпе — четыре орудия! Стрельба бронебойными!

Куда управляющий огнем передал свой приказ? На центральный пост, спрятанный в глубине корабля, не доступный снарядам и разрывам. В стальном колодце ниже уровня воды сидит на центральном посту человек. Услышав приказ управляющего огнем, он передал его дальше. На особом приборе поставил стрелку на «левый борт, 30». И сразу во всех башнях такие же стрелки передвинулись к тому же знаку на циферблате. Раздался звонок. Орудия повернулись на курсовой угол «30». В поле зрения у наводчиков появился вражеский линейный корабль. Для всего этого было достаточно простого движения руки человека, сидящего на центральном посту.

На другом приборе он передвинул стрелку, к цифре 122. И во всех башнях стрелки передвинулись к той же цифре. На том же приборе он подвинул маленькую стрелку к цифре «минус три» — это для автомата. На третьем приборе поставил стрелку на 115 — это целик.

Когда стрелка в башне ползла к цифре 122, прицельная оптическая труба наводчика начала опускаться вниз от линии горизонта. Наводчик стал поднимать ее, стараясь держать корабль противника прямо на горизонтальной нити в оптической трубе. Другой наводчик тем временем ловил корабль на вертикальную нить, В сочетании простых этих действий и получалось так, что противник оказывался под ударом, ибо, поднимая или опуская движением рукоятки свои трубы, наводчики тем самым поднимают или опускают чудовищные стволы орудий на башне.

Управляющий огнем посмотрел на часы. Прошла одна минута с того времени, как он сообщил центральному посту свой приказ. Он крикнул в переговорную трубку:

— Залп!

На центральном посту нажали небольшую кнопку.

В башнях мрачно завыл ревун — сигнал к выстрелу. Тогда в башнях нажали другую кнопку...

И произошло то, ради, чего существует на свете линкор: порох, упакованный в шелковые мешки, воспламенился в орудиях, удар, невиданной, ни с чем несравнимой силы потряс корпус линейного корабля, и тонны смертоносного металла с воем устремились вперед, чтобы обрушуть гибель и смерть на врага.

Перелет и чуть левее цели.

Управляющий огнем распорядился:

— Четыре — меньше, пять—право!

Недолет! Огромные столбы воды поднимаются перед линейным кораблем противника,

— Шесть — больше! Стрельба на поражение! В залпе четыре орудия!

Теперь все четыре орудия быстро и периодически производили, залп сами, без приказа свыше. Линкор дрожал от страшных ударов. В эти минуты он сам находился под огнем. Снаряды падали вокруг, взбешенная вода металась за бортом. Несвицкий маневрировал, уходя от.огня и выбирая удобный угол и дистанцию для линкора. С самого начала боя он постарался сосредоточить эскадру в темном секторе моря и добился своего — помогла обстановка, а эскадра «противника» осталась в освещенном секторе. Теперь командир вызвал на помощь отряд миноносцев для постановки дымовой завесы. Когда юркие корабли затянули дымом море вблизи от линкора, Несвицкий получил возможность бить по противнику,₍ оставаясь невидимым. Однажды он уклонился от пущенной в линкор торпеды, направив корабль прямо на торпеду, чтобы не стать к ней бортом, что было бы опаснее всего. В то же время ему приходилось сочетать свои действия с другими судами, выполнять приказания командующего эскадрой и флотом, связывать каждое свое решение с интересами всей громады подводных, надводных кораблей и авиации, развернувших сражение на огромном пространстве.

Два снаряда обрушились на палубу, один упал рядом с бортом. Были вызваны. аварийные команды. По сигналу с мостика из походного лазарета побежали санитары с носилками и, пробираясь со своей тяжелой ношей по кру

тым переходам, через отвесные трапы, узкие ходы, повороты, доставляли раненых на операционный стол. Служба живучести — гордость нашего флота — восстанавливала связь, подачу энергии, боеспособность всех жизненных центров линкора. Появились пробоины: артиллеристы противника тоже знали свое дело. Трюмный механик в короткое мгновение выяснил положение, произвел расчет, выбрал в громаде линкора отсеки, подлежавшие искусственному затоплению для устранения возникшего крена, и затопил их. Тем самым он вернул кораблю остойчивость.

Наши орудия продолжали реветь, из-рыгая огонь и металл.

Несвицкий приказал отвернуть от противника. Отступление? Нет! Линкор выдерживал удобную для себя дистанцию для ведения огня. Дело шло к вечеру. До наступления темноты оставалось минут сорок. Командующий флотом решил использовать сумерки и" выслал легкие силы в атаку на неприятельские транс- . порты с десантом. А наши главные силы продолжали развивать полученное в бою преимущество и охватывать противника с флангов, стремясь подавить его еще при свете дня.

Однако мгла сгущалась. Под ее прикрытием деморализованный, но не добитый окончательно враг начал выходить из боя.

Потери его были велики. Его крейсеры пытались было отстоять от нападения транспорты с десантными войсками, но были отогнаны нашими эсминцами, разбившимися на группы и нападавшими одновременно с разных сторон. Крейсеры помедлили, а затем отвернули и вскоре скрылись во мгле.

Десантные суда остались в наших руках и той же ночью были препровождены в Кронштадт для разоружения.

Так кончился бой.

Многие из краснофлотцев и командиров в эту; ночь заснули .впервые за несколько суток. Очередная вахта сменила утомленных бойцов.

Но если бы? мьр зашли в каюту командира корабля в надежде увидеть его, наконец, спящим, мы нашли .бы его в том самом положении, в котором застали при' первом знакомстве четверо суток назад.

Он сидит в кресле возле письменного стола — пожилой, спокойный, утомленный бессонницей человек.

Он сидит молча, будто прислушивается к чему-то. .

Он нё спит, он не будет спать, пока" эскадра продолжает поход. ^;

За эсминцем начали распускаться пышные шлейфы дыма, сгущавшегося с такой быстротой, что вскоре часть горизонта закрылась плотной черной стеной.

•>4