Техника - молодёжи 1943-09, страница 25

Девушки и их предводительница

смотрели на этот павильон, как на подлинные двери в реконструированный мир.

В числе этих американцев были и мистер Медж с Гербертом Кандерблем.

Оправившись от первого впечатления, мисс Амелия вспомнила о своем плане и, вновь применяя приемы бокса ближнего боя, стала пробиваться к отцу в его спутнику.

— Мистер Герберт Кандербль — знаменитый инженер! — звонко выкрикнула она.

Все окружающие оглянулись. Мистер Медж смотрел на дочь испуганно, Кандербль — недоумевающе.

Стараясь привлечь всеобщее внимание, Амелия продолжала:

— Великий инженер, ставящий себя выше всего человечества, что скажете вы об этом русском проекте? —Она протянула руку, указывая на скрытую а прозрачном виадуке трубу.

От неожиданности Кандербль смешался, Подбадриваемая смешками окружающих, Амелия все возвышала свой звонкий голос:

— Гэй, покоритель жалких водопадов, кичащийся своими проектами! Что значат все ваши идеи по сравнению с мыслью русских, сдвигающих континенты? Эх, вы, «властитель» техники!

— Бэби... бэби... я умоляю вас,— испуганно шептал мистер Медж,

Но легче было остановить автомобиль на горкой дороге, у которого испортились тормоза, чем язык Амелии.

— Вы посрамлены! Вы — ничтожество, неспособное ярко мыслить!—продолжала она, набирая скорость.—Я присутствую при вашем поражении! Я торжествую! Хэллоу! Х-ха-ха!

Лицо Кандербля стало спокойным и злым. Как отпарировать этот беспримерный по наглости удар? Как не потерять уважение толпы?

Кругом вое притихли, ожидая, чем это может кончиться. Кто-то щелкал затвором фотоаппарата, зажужжали кинамо.

Толпа довольна, она любит наглость и

саморекламу! Великолепно, Герберт Кандербль сумеет ответить тем же!

Лицо Кандербля казалось теперь еще длинней, подбородок еще тяжелее. Он заговорил сдержанно, но зло:

— Силой техники сдвигать материки. О-кэй, моя лэди! Советские инженеры бросили прекрасную мысль. — Он помолчал. — Но знайте, лэди! Такую гигантскую мысль может осуществить только американский инженер, а я имею честь быть им!

Это было как раз то, что нужно было американцам. Толпа охнула, потом разразилась одобрительными свистками к рукоплесканиями. Неистово защелкали фотоаппараты.

Оттесненная от инженера, Амелия сгорала от стыда, обиды и ярости. Она ненавидела этого долговязого самоуверенного человека, она готова была вцепиться в его серые холодные глаза ногтями, она готова была его укусить...

Внутри павильона один из отделов был посвящен проекту Арктического моста. Посреди зала стоял огромный макет земного шара с морями из прозрачной массы. В Северном Ледовитом океане под кромкой льда отчетливо вырисовывалась прямая линия, идущая по меридиану от Мурманска к Аляске. Угол был занят частью туннеля, выполненного в натуральную величину. Здесь же стоял и макет вагона. Толпившиеся около него посетители старались заглянуть внутрь.

В противоположном конце зала, у стола, заставленного моделями механизмов Арктического моста, стоял высокий крепкий человек с энергичным лицом. Амелия обратила на него внимание, потому что с ним разговаривали ее отец и мистер Кандербль.

— Мистер Корнейв, — говорил мистер Медж, — разрешите познакомить вас, как автора замечательного проекта, со светилом нашей американской техники—инженером Гербертом Кандерблем.

Степан Корнев немного смутился.

— Я очень рад, — сказал ои, стараясь правильно выговаривать слова. —Имя Герберта Кандербля знакомо мне со школьной

Герберт Кандербль дружески похлопал Степана Григорьевича по плечу.

— Я жалею, что не знал вашего имени прежде, — любезно сказал он.

— Зато теперь его будет знать весь мир, — возвестил мистер Медж. — Мистер Корнейв, я взял на себя смелость, как один из американских общественных деятелей, пригласить несколько американских ребят для интервью с вами.

Степан Григорьевич смешался.

— Видите ли...—начал он, подыскивая слова, —мне не хотелось бы одному давать какие бы то ни было интервью, ибо я

— Какие пустяки, мистер Корнейв! — вскричал Медж и сделал знак рукой.

Опять зажужжали кинамо. Несколько джентльменов в круглых соломенных шляпах защелкали затворами фотоаппаратов.

— Прошу вас, сэр, — кричал один из них,— пожалуйста, улыбнитесь! Вот так-еще... еще... приветливей... Теперь скажите несколько слов американскому народу. У меня записывающий аппарат. Автор проекта Арктического моста говорит с населением американского континента!

— Говорите, старина, говорите, я помогу вам, — тормошил мистер Медж. — Уже сегодня вечером это будет звучать со всех нью-йоркских киноэкранов.

Степан Григорьевич хотел сопротивляться, но его буквально рвали на части. Кто-то пожимал руку, кто-то совал цветы. Ему показывали утренний выпуск газеты, где был помещен его портрет с подписью: «Автор проекта техники будущего Стэппэн Г. Корнейв, единственный человек на земле, в голову которого пришла смелая, простая и самая замечательная мысль».

Он не давал этого интервью и ни в чем не был виноват, но испытывал смешанное, чувство беспокойства и смутного торжества.

25