Техника - молодёжи 1946-05-06, страница 21

т. пльпп

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Портрет погоды

Круг наблюдателей погоды делался все шире. Десятки глаз следили за погодой и в Европе, и в Индии, и в Аме рике. Десятки рук старались одновременно зарисовать погоду, набросать ее портрет. Но это было не таким простым делом, как можно было сначала подумать,

Погода плохо позировала; она то и дело меняла свое положение. П Представьте себе художников-лилипутов. которые стараются нарисовать портрет Гуливера. Один художник поместился около носа Гуливера, другой взялся нарисовать уши, третий — руки, четвертый —• ноги. Но Гуливер не сидит [неподвижно, а движется, вертится, — делает все, чтобы помешать художникам себя нарисовать. П Да тут еще и художники не столковались между собой. R то время как один уже взялся за палитру, другой только собирается вставать, а третий уже складывает кисти. П При этом и рисуют они каждый по-своему: один тщательно вырисовывает карандашом самые мелкие детали, другой набрасывает углем только общие очертания, третий пишет масляными красками, четвертый — акварелью.

И вот все эти наброски отсылаются главному художнику Лилипутии, который должен собрать их в единый портрет великана Гуливера. П Бедный главный художник! С каким I ужасом обнаруживает он, что у Гуливера на портрете один глаз открыт, другой — закрыт, левая половина рта смеется, а правая плачет. Рот нарисован целиком, а вот левого уха совсем нет: художник, который должен был нарисовать левое ухо, в этот день по уважительным причинам не вышел на работу.

В таком же положении оказался и Джемс Джюрин, когда он стал получать зарисовки погоды из разных стран. Наблюдения делались неодновременно. Один наблюдатель вставал в 7 часов утра, а другой, повидимому, спал до десяти. Один производил второй отсчет в пять часов, другой — только в девять вечера. Но за несколько часов и температура и давление успевали измениться, когда все эти данные собирали вместе, получался не портрет, а карикатура.

И вот в 1780 году еще одно ученое общество принимается за то же самое дело. Это—Маннгеймскос метеорологи-

t Начало см. в №№ 1, 2—3 и 1

чсское общество. У метеорологов в Манн гейме есть преимущество перед Джемсом Джюрином. Их преимущество перед ним в том, что они после него. Они тоже рассылают ученым всего мира приглашение участвовать в общей игре, но правила игры они сообщают уже более точные.

Опыт Джюрина пригодился маИнгейм-ским метеорологам. В своих правилах они предлагали производить измерение не когда придется, а точно: в 7 часов утра, в 2 часа дня и в 9 часов вечера. Вместе с правилами игры рассылались и все принадлежности: полные комплекты приборов. Пятьдесят семь таких комплектов было разослано бесплатно. Теперь уже все наблюдатели должны были делать свои мгновенные зарисовки погоды в один и тот же момент и одинаковым способом.

За дело взялись на этот раз 39 станций. Три из них были в России: в Москве, в Петербурге и на Урале — на Пышменском заводе. Две станции были в Северной Америке, одна — в Гренландии. Каждый год наблюдения всех этих станций собирались и печатались в виде большого сборника, который назывался «Эфемериды»,

Эфемерным называют все мгновенное, быстро исчезающее.

Но эти мгновенные зарисовки погоды не исчезли, не пропали даром для науки.

Это были мгновенья, которые удалось сохранить, для того чтобы в мгновенном найти вечное, в изменчивом — неизменное. А неизменны в природе только ее законы. Погода меняется, законы погоды остаются.

Второй ключ к старой загадке

Когда-то греки нашли ключ к загадке о том, почему на юге тепло, а на севере холодно. Они поняли, чго есть закон в природе, воспрещающий северным холодам навещать африканские пустыни.

Греки решили: все дело в климате, в наклоне солнечных лучей. Но это был только один ключ к разгадке. А она была не под одним замком.

И вот пришло время, когда людям удалось отыскать второй ключ.

Они нашли его, потому что стали лучше видеть. Они уже смотрели на мир не только своими собственными глазами, но и глазами приборов. Ученые внимательно изучали цифры и таб

лицы первых метеорологических стан ций, старались отыскать в них законы климата, пределы, установленные для погоды.

Знаменитый путешественник и исследователь природы Александр Гумбольдт (1769— 1859) особенно внимательно вгля дывался в те цифры, которые обозначь ли температуру в разных точках лемноГо шара. Эти цифры были изменчивы, мгно воины. Ртуть в термометре не стояла неподвижно. Каждое теплое дуновение ветра могло заставить ее подняться Сегодня температура была о^на, завтра в том же самом месте и в то же самое время — другая.

Гумбольдт пытался ь прихотливой иг ре тепла и холода найти общее, постоянное, найти правила игры. — ведь нет игры без правил.

Он попробовал из этих колеблющихся, меняющихся цифр получить другие более ус той у и вые, не зависящие от случайных причин. Он взял все температуры за год, измеренные на одной и той же станции, сложил их и разделил на число дней в году. Получилась средняя годовая температура. Это был тот средний уровень, около которого колебалась ртуть термометра.

Но год на год . не похож, И тут тоже были свои колебания. А Гумбольдту хотелось найти нечто неизменное, увидеть в вечно меняющемся лице погоды неизменные черты климата. Он взял средние годовые температуры за много лет, снова сложил их и разделил на число лет.

Теперь уже полу шлась многолетняя средняя температура года, Это была точка опоры в изменчивом море холод пых и теплых воли Такие же цифры Гумбольдт вычислил для всех пятидесяти восьми станций на которых делались наблюдения.

Потом он взял карту и проставил .на ней эти цифры там, где находились сташши. И такие же карты он составил отдельно для зимы и для лета.

Опять получилась пестрота По в этой пестроте зоркий глаз ученого улавливал уже какой-то порядок.

Гумбольдт был географом. А геогра фы привыкли соединять линиями точки лежащие на одинаковой высоте. Эти извилистые линии на карте очерчивают горы и низины так же отчетливо, как тинии под пером художника обрисовывают черты человеческого лица,

Гумбольдт решил воспользоваться своим старым опытом географа. Он соединил линиями — изотермами — все точки нд карте, где были одинаковые тем пературы.

19