Техника - молодёжи 1946-05-06, страница 22

Он знал, что климатические пояса меньше всего похожи на пояс. В лесах климат был не такой, как в степях на той же широте, в приморских странах — не такой, как в тех, которые лежат далеко от моря,

Гумбольдт видел перед собой весь мир, весь космос. Недаром он написал книгу, которую так и назвал «Космос». Он понимал, как сложна жизнь Земли.

Море с его холодными и теплыми течениями, суша с ее горами и равнинами, лесами и травами, воздушный океан над морем и над сушей — это части великого целого. Они связаны между собой, они зависят друг от друга, у них общая жизнь.

Гумбольдт понимал, что надо изучить жизнь Земли, надо узнать, как суша, море и воздух — все вместе — создают климат и погоду!

Суша и море играют в мяч

Многое уже было известно и до Гумбольдта. Люди уже поняли, например, почему в Индийском океане дуют муссоны. Муссоны — это игра, в которой принимают участие два игрока: суша и море. А ветер — это мяч, которым они играют.

Правила игры такие: суша быстрее прогревается и быстрее остывает, чем море. Нагретый воздух поднимается и уступает место холодному, более тяжелому.

Игра идет так.

Летом суша прогревается быстрее, чем море. Нагретый воздух над ней идет вверх, как и полагается по правилам игры, и уступает хместо холодному воздуху с моря. Дует летний муссон.

Море бросает мяч суше.

Зимой суша остывает быстрее, чем море. На этот раз более теплый воздух оказывается над морем. Он поднимается и уступает место воздуху с суши. Дует 1 зимний муссон.

Суша бросает мяч морю.

Так море и суша из года в год играют, не торопясь, в мяч. Игра им не надоедает.

Правила этой игры разгадал английский ученый Хэдли еще в XVIII веке.

Хэдли разгадал правила и другой игры, в которой тоже участвует ветер и которая тоже никогда не прекращается.

Моряки давно уже пользовались для своих переходов пассатами. Пассаты несут корабли только в одну сторону: в северном полушарии они безустали дуют с северо-востока, а в южном полушарии — с юго-востока. Моряки знали это, но не понимали, в чем тут дело.

Хэдли понял, что игра тут основана на том же правиле: нагретый воздух поднимается и уступает место холодному. На экваторе воздух нагревается, идет вверх и течет к субтропикам. По дороге он охлаждается, идет вниз и те-

И перед ним возник новый, невиданный раньше пейзаж. Тут тоже, как на обычной географической карте, были горы и впадины, склоны и ложбины.

Греки когда-то думали, что температура полого спускается от экватора к полюсам. Если бы это было так, то все изотермы на картах Гумбольдта опоясывали бы Землю параллельно экватору.

И вдруг оказалось, что температурный пейзаж Земли совсем не так однообразен. В одних местах были температурные горы, — там ртуть стояла высоко, там было жарко; в других — на том же расстоянии от экватора были температурные низины — там было холодно.

Где-нибудь в Ирландии луга еще пестрели цветами, а на той же широте в Сибири в то же самое время года уже лежал снег.

Солнце в Ирландии стояло так же высоко, как на той же параллели в Сибири. Наклон лучей был такой же, а климат был другой. Оказалось, что климат неправильно было называть климатом. Дело было не только в наклоне лучей.

Трудно менять имя через много лет после рождения. Слово «климат» осталось, но люди уже по-другому его понимали. Им ясно стало, что за климат отвечает не только Солнце, но и Земля со всеми ее особенностями.

Если бы Земля была не Землей, а гладким шаром, без материков и океанов, без гор и равнин, если бы она была глобусом, на котором вода и суша только нарисованы, тогда и в самом деле в Сибири было бы всегда так же тепло, как в Ирландии,

Но Земля — не глобус. И тому, кто хочет понять, что такое климат земного шара, надо поближе познакомиться с тем, что такое земной шар.

Уж кто-кто, а Гумбольдт с земным шаром был хорошо знаком. Он знал его не только по глобусу. Он изъездил его вдоль и поперек, побывал и в тропических лесах и на вершинах гор. Он на собственном опыте убедился в том, что климат не считается с воображаемыми кругами — параллелями, которые делят глобус на пояса.