Техника - молодёжи 1946-07, страница 29

— Приходит ко мне девушка, — продолжал генерал, — Да вы, наверно, слышали о профессоре Леонтьеве? Так это его дочь. Ну, вот. Спрашиваю я ге: что случилось? Оказывается, заметала представьте себе, очень странное i яеобъяснимое явление... Нужно сказать, что у них © институте имелась установка для изучения электрических пряжений в воздухе. Очень совершенный прибор. А по существу сравни-гельно простой. Установили они на крыше несколько антенн, расположен-шх в строго определенном порядке, и :оединили их с катодным осциллографом. Малейшие изменения в электрическом состоянии атмосферы прекрасно наблюдаются с помощью этого прибора. Я, признаться, очень удивился заявлению девушки. Она мне говорит, что немцы не иначе как стреляют по Ленинграду какими-то особыми снаряда-ии. Электрическими! «Моя осциллогра-[шческая установка, — говорит, — совершенно ясно умазывает на то, что снаряды несут с собой огромный электри-шжий потенциал. Не могут же обыкновенные снаряды хоть сколько-нибудь влиять на мои приборы!» Теперь слушайте дальше. На одном из наших звукометрических -пунктов работал вычислителем красноармеец Озеров. Николай Озеров...

Генерал возвратился к столу и уселся на свое кресло,

— Это бывший студент Политехнического института, — продолжал генерал.— Он много лет работал о лаборатории профессора Леонтьева. И вот, представьте себе, посылают этого самого Озерова в командировку <в Ленинград, для того чтобы он достал измерительные приборы, в которых ощущался временный недостаток. Приезжает он в Политехнический. Смотрит — опоздал. Ему говорят, что институт и все лаборатории уже эвакуировались. Госпиталь разворачивается. «Ну, — дума и—давай попробую попасть в по-меоЛние своей лаборатории. Может быть, там что-нибудь осталось из оборудования», Пробует открыть—закрыто. Тогда он вспоминает, что ключ от его квартиры открывает этот замок. Заходит в лабораторию. «Удивительно, — думает, — почему они оставили столько аппаратуры?» Посмотрел — ничего подходящего для звукометрической станции нет. И вот, собираясь уходить, он прихватил с собой лабораторную тетрадь с записями, сделанными хорошо знакомым ему почерком Зои Петров* ны. «Давай, — думает, — возьму на память, а эаодно посмотрю, чем она тут без меня занималась!» Ему и в голову не приходило, что Зоя Петровна еще не уехала. Возвращается Озеров в свою часть и начинает рассматривать взятую с собой тетрадь, И что же он видит? Как раз заметки об этом странном явлении, наблюдавшемся Зоей Петровной! Начинает понемногу соображать.

— И что же оказалось? — с нетерпением спросил полковник.

— А вы послушайте дальше, — продолжал генерал.— Два человека, не сговариваясь, работают в одну и ту же ночь над одним и тем же делом. Озеров на звукометрическом пункте регистрирует и обрабатывает все данные по снарядам, пролетающим по направлению к Политехническому, а Зоя, Петровна в это же самое время записывает показания своей установки, не обращая внимания на обстрел.

— Ну, а снаряды-то действительно оказались электрические? — опять переспросил полковник.

— В том-то и дело... Да вы? уж слушайте по порядку,,. Все это чуть было не кончилось весьма печально. Снаряд

угодил в стену помещения, в котором работала Леонтьева. Девушка чуть была не поплатилась жизнью. Полтора месяца пролежала в госпитале. Попадание снаряда произошло как раз в тот момент, когда в Политехнический приехали люди из звукометрического пункта вместе с красноармейцем Озеровым. К счастью, записи уцелели. Их сверили с привезенными. Видят, прекрасно совпадают. Даже направление полета можно определить по показанию осциллогряфической установки. Направления по звукометрическим данным известны! Смотрят сигналы, показанные осциллографом. Намечают точки на карте. Сразу можно составить новую таблицу.

Генерал поднялся, со своего места.

— Пойдемте-ка на минутку со мной, — проговорил он. — Я вам кое-что покажу.

Они спустились этажом ниже и очутились в просторной комнате. На столах, установленных вдоль стен, .виднелся целый ряд сложных приборов. Возле работали люди, повидимому, занятые их- сборкой и регулировкой*

— Вот, полюбуйтесь! — заявил генерал, указывая рукой на приборы.— Новая, недавно разработанная аппаратура для определения траектории неприятельских снарядов системы) Зои Леонтьевой и Николая Озерова.

Позвольте, товарищ генерал, — забеспокоился полковник. — Я ничего не понимаю... Снаряды-то действительно были электрические?

— Какие там электрические! — ответил генерал. — Никаких электрических снарядов у {немцев не было. А теперь уже н не будет. Все оказалось очень просто объяснимым. Осциллографиче-ская установка, с которой раньше работала Зоя Петровна, прекрасно определяла направление самых обыкновенных снарядов. Видите ли, в чем дело. Всякий снаряд благодаря трению о воздух всегда наэлектризовывается высоким потенциалом. Вот его и обнаруживала аппаратура, предназначенная для измерения электростатических напряжений в. воздухе. Теперь понимаете, в чем дело?.. Вот уже заканчивается первая серия, придназначенная для Ленинграда, — продолжал генерал. — Работают приборы необыкновенно точно. Куда лучше звукометрической аппаратуры! Там, знаете, влияет на показания ветер, Приходится делать поправки. Потом скорость обработки полученных сведений у новой аппаратуры быстрее. Пойдемте, я -вас познакомлю с авторами этих приборов.

Генерал и его спутник ©ошли в маленькую комнату. У стола, заваленно

го грудой чертежей, стояла Зоя Леонтьева и приветливо улыбающийся красноармеец Николай Озеров.

В этот же день Зое предстояло еще раз вернуться к (воспоминаниям о пережитых ею памятных осенних днях.

— Зоя Петровна, вас кто-то спрашивает!

Выйдя за дверь, девушка отшатнулась от неожиданности. Перед ней стоял низенького роста ефрейтор, которому она оказала первую помощь после ранения.

— Здравствуйте, товарищ Леонтьева! Насилу вас разыскал. Вы уж извините меня за беспокойство, — проговорил он смущенно. — Я пришел поблагодарить вас... Этого я не забуду никогда.

— Спасибо, товарищ ефрейтор, за внимание, — проговорила Зоя, стараясь что-то вспомнить. — Скажите... Или мне это показалось... или вы говорили на самом деле?.. Вы говорили,., что мне угрожает какая-то опасность... что за мной кто-то следит...

Ефрейтор широко и простодушно улыбнулся.

— Говорил.,, действительно... Ну, а как же?

Зоя смотрела на него не понимая.

— Как же! — продолжал ефрейтор.— Я же за вами и следил. Мне тогда лейтенант Ковалев поручил.» «Я, — говорит,—у дверей о лабораторию часового поставлю, чтобы, значит, туда какие-нибудь диверсанты не забрались, а ты, будь так добр, ежели она куда пойдет, так, значит, чтобы не одна». Лейтенант мне объяснил, что у вас вроде какого-то военного изобретения получилось, ну и надо быть внимательным на случай, ежели враги что-либо будут предпринимать... Одним словом, поручил Мне вас охранять незаметно. «Ты временно, — говорит, — пока все наладится. А то, вот видишь, тетрадку с важными формулами уже украли...»

Девушке все стало ясно. Она еще раз крепко пожала руку ефрейтору.

— Лейтенант Ковалев-то уехал сра* зу после вашего ранения, — продолжал он. — А мне без него больших трудов стоило ©ас разыскать. Да каждому объясняй —что и зачем...

Когда ефрейтор ушел, Зоя вернулась в свою комнату и принялась за работу. На душе стало радостно и тепло. Ласковый солнечный свет, рассеянный матовой пеленой замороженных стекол, наполнял маленькую комнату.

Но тогда это еще не был полный свет солнца. Над городом-героем висела черная тень голодной блокады. В комнате было холодно. Девушка и ее старый школьный товарищ были одеты по-зимнему.

Они работали окоченевшими руками.

Вот уже заканчивается первая серия, предназначенная для Ленинграда, — продолжал генерал, — Работают приборы необыкновенно, точно.»

27