Техника - молодёжи 1952-04, страница 33

- Так точно.

- Ну вот, следовательно, вам надо заехать домой. Отправляйтесь.

Легкие толчки и внезапно наступившая тишина разбудили Александрова. Он открыл глаза и увидел широкий зеленый луг, деревья, покрытые густой темнозеле-ной листиой. Затем в окне мелькнул парнишка, бежавший со всех ног за теленком, который, смешно задрав хвост, куда-то удирал...

Луг, деревья, теленок — все это стремительно двигалось.

Александров ощутил еще один легкий толчок и услышал характерный шорох с гулким отзвуком, когда колеса самолета, одетые в пневматики, касаются земли.

«Выходит, я проспал всю дорогу! - удивился Александров. - По всей видимости, это именно и есть посадочная площадка около колхоза ьЗаря коммунизма».

Самолет остановился близ палатки, около которой на высоком шесте висела полосатая колбаса — флюгер. Рядом с палаткой стоял голубой автобус и две «Победы».

- Вы тоже выходите здесь?

Александров отвернулся от окна

и поднял голову. Перед ним стоял один из трех пассажиров самог лета. У него было утомленное, бледное лицо «кабинетного» чело» века, ничем особенно не примечательное, если бы не глаза — большие, синие, ясные; такие глаза запоминались сразу и надолго.

- Простите, товарищ. Вы, вероятно, приехали, то-есть прилетели, с поручением присутствовать на испытаниях системы СЭС? — повторил он свой вопрос в несколько иной форме и, махнув рукой в сторону открывшейся дверцы, добавил: — Тогда идемте и... будем знакомы. Терехов, заместитель начальника экспедиции ЦЭИ.

Александров приподнялся.

- Александров. Пилот^воздухо-плаватель. Прибыл в ваше распоряжение в качестве консультанта в связи с болезнью пилота Круг-лозского, для участия...

- Чудесно! — прервал Терехов. — Совершенно чудесно! Панюшкин — прекрасный парень. Однако, по правде говоря, я немного беспокоюсь, как он управится с системой один. — И, подхватив Александрова под локоть, повлек его к двери.

«Терехов... Терехов, - думал между тем Александров. — Очень знакомая фамилия. И глаза эти я тоже видел...»

Но вспомнить, где и когда он встречал Терехова, не смог. И возможно, так и не вспомнил бы, если бы не то, что он увидел, выходя из самолета.

На горизонте, за стеной деревьев полезащитной лесной полосы, на фоне неба четко рисовались две высокие ажурные башни с гигантскими трехлопастными крыльями — ветряные двигатели.

«Так это же известный конструктор ветряков, — чуть было не произнес Александров вслух. — Я читал его статьи... Однажды встретил на совещании аэрологов...»

И вдруг Александров почувствовал, что возбуждение, владевшее им песь день, сразу угасло.

«Вот, все теперь ясно, — подумал он. - Здесь будут испытывать какую-нибудь новую мельницу, а

тебе предстоит поднимать на сто или там двести метров приборы и... Эх, вот уж не ожидал такого «особого задания»!..

...Шофер «Победы» лихо затормозил около первого из трех небольших домиков.

— Товарищ Александров, милости просим, — сказал Терехов, выходя из машины. — Позвольте познакомить вас с профессором Трубокуровым. А теперь подождите меня, пожалуйста, несколько минут. Я должен разыскать начальство.

— Меня зовут Александр Степанович, - глуховатым голосом проговорил Трубокуров, пожимая руку Александрова. — Как вы думаете, при какой предельной силе ветра у земли можно без риска начать испытание СЭС?

— Простите, профессор, но я не знаю, что такое СЭС!

— Не знаете? Удивительно! — ничем не выражая удивления, сказал Трубокуров.

— Я получил приказ прибыть сюда в качестве консультанта. Я — воздухоплаватель, узнал о задании сегодня утром, и тот, кто меня направил, не имел времени рассказать мне о готовящемся опыте, — пояснил Александров.

— Так... Ну что ж... Если это вас интересует...

— Думаю, что интересует, — сказал Александров, начиная немного сердиться на невозмутимость Трубокурова.

— Тогда я смогу вкратце удовлетворить ваше законное любопытство, — спокойно продолжал профессор. — СЭС — это стратосферная электрическая станция.

— Стратосферная электрическая станция? — переспросил Александров.

— Именно... Точнее —стратосферная ветровая электрическая станция. Идея этой системы и главные черты конструкции принадлежат Михаилу... Терехову. Ровно год назад, в поисках решения проблемы постоянного получения электроэнергии от воздушных потоков, он пришел к выводу... Простите, но, может быть, историческая справка вам не нужна?

— Извините за откровенность,-не выдержал Александров, — но странный вы человек, профессор. Неужели вам не ясно, что все, ну абсолютно все, касающееся этой станции, мне не только интересно, но и необходимо знать?

— Ну, абсолютно все вы от меня узнать не сможете. Я, например, профан в воздухоплавательном деле. Поэтому вам придется удовлетвориться лишь некоторыми общими данными, — сказал Трубокуров.

— Итак, — продолжал он, помолчав немного, — год назад, наблюдая в сильный ветер за обыкновенным детским змеем, Терехов пришел к мысли, что ветро-элек-трогенератор можно присоединить к привязному летательному аппарату и, таким образом, снимать энергию воздушного потока на некоторой высоте, где эта энергия обычно более велика, чем у поверхности земли.

— Понятно, — сказал Александров.

— Предложения Терехова были рассмотрены, проанализированы и одобрены, — продолжал между тем Трубокуров. — Вы прекрасно знаете, что когда дело стоящее и полезное, за него берутся у нас горячо. Терехову помогли сделать все необходимые расчеты. Затем в нескольких институтах коллективно разработали инженерные проекты специального ветро-электрО)генератора и, так сказать, воздухоплавательной базы для него. В каждый из этих проектов было вложено много труда. В систему СЭС внесли свой вклад десятки людей. Какое там десятки, — сотни! Ученые, инженеры, стахановцы на заводах — все творчески участвовали в проектировании и постройке системы. Но только опыт может решить, правильно ли то, что создано...

Из-за угла домика послышался раскатистый смех, и затем показались Терехов и широкоплечий, на голову выше его, бородатый, седой человек в светлом пыльнике.

На этот раз Александрову не пришлось долго припоминать имя высокого человека, пожавшего ему руку. Академик Никольский, крупнейший специалист в области аэродинамики, был хорошо известен всем пилотам нашей родины.

— Привет, привет представителю племени небожителей! — громко и весело сказал академик. — Привет, привет старому — извините, молодому другу Александру Степановичу! Прошу прощения, что не встретил дорогих гостей. Мы проверяли систему заземления атмосферного электричества. А начальник все еще сидит там и приносит свои извинения через меня. Ну, каков будет план действий? Ужинать? Или пройдете сначала на старт?

— ТрубокУрова надо покормить, — заметил Терехов. — Он с утра ничего не ел.

— Спасибо, я не хочу есть, — сказал Трубокуров.

— Честно? Не надуваете? — спросил академик, лукаво прищурив темные, немного навыкате глаза, странно молодые на морщинистом лице шестидесятилетнего человека.

— Ну, что вы!

— Тогда идемте! — и академик широко и легко зашагал напрямик через луг к ветлам, видневшимся метрах в трехстах от домика.

Александров нагнал Никольского. Вначале академик молчал. Затем, подхватив Александрова под локоть, сказал:

— Мы все очень благодарны институту метеорологии за то, что

31