Техника - молодёжи 1958-06, страница 37

^рюмин мельком взглянул не полковника. Взгляд красноречиво говорил: какие уж там пятьдесят две... Но Шарда-<ов, не отрываясь, смотрел вперед. «Победа» приближа--ась. Вполголоса полковник определял расстояние:

• 1 200 метров... 1 ООО... 700...»

— Сейчас мы тебя возьмем, — ласково говорил он.— -ажми, нажми, майор.

Только 200 метров отделяло «ЗИМ» от «Победы», когда расстояние между ними снова начало быстро увеличиваться, "олковник удивленно посмотрел на Рюмина, потом на спидометр. Стрелка показывала 125. Но голубая «Победа» уверенно уходила вперед. Шардаков ничего не сказал майору. Си понимал: «ЗИМ» и так уже идет на пределе.

Рюмин пригнулся к рулю. Резкие черты его лица еще больше заострились. Глаза напряженно вглядывались

• «Победу». Каким-то чутьем он угадывал малейшие изгибы дороги, едва заметные неровности

асфальта. Мотор ревел надсадно, и

огонек светофора, но скорость ее была обычной. «ЗИМ» шел метрах в тридцати сзади. У четырехэтажного серого здания «Победа» остановилась. Шардаков и Рюмин увидели, как из нее вышел высокий седой человек в коричневой кожаной куртке и скрылся в подъезде. Рюмин притормозил, «ЗИМ» остановился рядом с «Победой».

Шардаков ощущал бешеное биение коленчатого вела. В отчаянном стремлении «догнать «Победу» «ЗИМ» глотал километры. Встречные машины, прижимаясь к краю шоссе, проносились назад неясными тенями. Ветер, словно ударами бича, отсчитывал их сквозь вой сирены: однз, вторая, третья... Мелкие капли пота покрыли застывшее как маска лицо Рюмина.

Внезапно Шардаков откинулся на спинку сиденья и громко рассмеялся:

— Хватит! Мы тоже хороши — гонки устроили. Зачем? Проверили, и все.

Майор нехотя сбавил газ. Мотор зазвучал ровнее, спокойнее.

«Победа» опередила «ЗИМ» километров на пять.

— Сейчас он, голубч'ик, тоже сбавит скорость, — пробормотал Шардаков, вглядываясь вперед. — Там переезд да и движение сильнее.

Полковник не ошибся. Расстояние между машинами перестало увеличиваться. Рюмин, придерживая одной рукой руль, достал портсигар, предложил Шардакову. Оба закурили.

— Ну, как ваше мнение, Артем Павлович? — спросил Рюмин.

— Результат неожиданный, — произнес полковник. — Без нагрузки «Победа» может разогнаться несколько больше ста пяти километров в час, но этот дядя выжимал больше ста пятидесяти. Придется спросить у него самого...

— Он опять скажет, что троллейбусы не летают, — рассмеялся майор и сейчас же оборвал смех. — «Победа» остановилась перед переездом. Догоним?

—- Не надо, — сказал Шардеков, встретив удивленный взгляд майора. — Посмотрим, как он будет вести себя в городе.

Через десять минут обе машины, втиснувшись в поток автомобилей, шли по городским улицам. Голубая «Победа» спешила: она срывалась с места, как только гас желтый

— «Комитет по делам изобретений и открытий», — прочел зеркальную надпись полковник. — Пойдем за ним.

В коридоре Шардаков и Рюмин легко нагнали человека в кожаной куртке. Фуражки свои они оставили в машине и сейчас в черных прорезиненных плащах, без погон мало чем отличались от других посетителей комитета.

Вольский постучал о планку обитой дерматином двери и быстро переступил порог кабинета. Шардаков и Рюмин вошли следом за ним. Майор успел заметить на двери табличку: «Начальник отдела теплотехники».

Сидевший за столом пожилой, видимо очень уставший, человек поднял голову. «Вот она, кабинетная жизнь»,— с сочувствием подумал Шардаков, взглянув на нездоровое, землистое лицо начельнике отдела.

— Прошу, — нечельник жестом пригласил Вольского сесть у стола, а Шардакову и Рюмину показал на стулья, рядком выстроенные вдоль стены.

— Товарищ Клименко? — спросил Вольский.

Начальник кивнул.

Вольский достал из кармана куртки несколько сложенных листов бумаги, развернул их и положил на стол. Клименко взял первый лист.

— «Заявление, — вслух прочел он с едва уловимым певучим украинским акцентом. — Заявление от Вольского Александра Игнатьевича, старшего научного сотрудника Энергетического института. Прошу выдать мне авторское свидетельство на изобретение под названием «Поршневой четырехтактный двигатель внутреннего сгорания».

Клименко бегло перелистал страницы и сказал:

— Я не совсем понимаю... Поршневые четырехтактные двигатели уже давно известны...

— Не такие, — возразил Вольский. — Вы прочтите.

— Безусловно прочту, — кивнул Клименко, — но там расчеты, а сейчас я хотел бы знать сущность, принцип. Объясните вкратце.

Вольский вздохнул. Лицо его, удивительно молодое для густой шапки седых волос, нахмурилось, стало старше.

— Не знаю даже, как начать, — нерешительно сказал он.— Вы, наверное, помните историю парового двигателя... Первоначально котел, цилиндр и конденсатор были объединены в одно целое. Потом Ньюкомен отделил паровой котел. Но цилиндр по-прежнему оставался одновременно и конденсатором. В цилиндр впускали пар, поршень шел наверх. Потом впрыскивали воду, пар конденсировался, поршень опускался вниз. Стенки цилиндра то нагревались паром, то охлаждались водой. Тепло расходовалось напрасно, коэффициент полезного действия двигателя был ничтожен.

Теперь Вольский говорил охотнее, он постепенно увлекся, и голос его зазвучал увереннее.

— Уатт ввел отдельный конденсатор, — продолжал он. — В двигателе Уатта Цилиндр все время оставался горячим, а конденсатор холодным. Как видите, история паровой машины — это история постепенного разделения ее частей.

— Это известно каждому специалисту по паровым двига

33