в

ПОИСКАХ ПРЕДЕЛА

Г. ГУРЕВИЧ, писатель-фантаст

Претензии к пешей разведке. Уже

стало традицией всякий очерк о достижениях и перспективах науки начинать или заключать словами: «Фантастам и в голову ие приходило», «Вот о чем надо писать а фантастике», «Наука обгоняет мечту» и т. д.

Честно говоря, я долго обижался, пока ие понял, что за атими упреками скрывается большое доверие. Наука, тяжело вооруженная телескопами, микроскопами, синхрофазотронами, атакуя бесконечность неведомого, требует, чтобы пешая литературная разведка уже побывала впереди.

Начиная интереснейшую дискуссию о нечеловеческих формах сознания, академик A. H. Колмогоров ие удержался от традиционного упрека. «Фантазия романистов не отличается особой изобретательностью», — пишет ои. На этот раз упрек не совсем оправдан. Причудливые разумные существа — излюбленная тема фантастики. Да, Ефремов, Казанцев, Мартынов — большинство писателей изображали наших братьев по космосу человекоподобными. И дело тут не только в логике, ио и в эстетических чувствах читателя. Ои с брезгливостью относится к «братьям по разуму», похожим иа осьминогов или ящериц. Однако, например, в рассказе Савченко «Путешествие иа странную планету» разумные существа выглядят необычно, и земные космонавты ие сразу догадываются, что перед ними мыслящие существа.

Среди фантастов иет единого мнения в отношении искусственных существ. Писатель А. Диепров, например, посвятивший большую часть своих рассказов кибернетике, стоит иа ограничительных позициях: машина никогда ие сможет мыслить, жизнь — нечто особенное. Но есть и иная точка зрения...

Ищу предел. С проблемами кибернетики я познакомился семь лет назад,

когда «Литературная газета» направила меня в качестве корреспондента к академику Э. Кольману.

Кибернетика увлекла меня. Мне захотелось написать научно-фантастическую повесть, посвященную этой науке. Но что придумаешь фантастичного, когда фантастично все: машины-переводчики, машины-шахматисты, машины-самолетоводите-ли! Что можно добавить еще, не противореча здравому смыслу?

И я спросил тогда Э. Кольмана: «Где предел для машины?» Ои ответил; «Могут быть машины иа уровне червя, иа уровне муравья, ио сознания у машин никогда ие будет, потому что сознание — общественное явление».

Тем самым ученый определил граничные условия задачи: машина, равная червяку. — может быть, равная человеку — ие может. Где-то иа полдороге — барьер, который жизнь преодолела, а машина ие может преодолеть принципиально.

Я взялся за биологические книги, и вот что узнал.

Жизнь начинается с роста. Жизнь началась с молекулы белкой нуклеиновых кислот, которые питались, росли и размножались в среде, где плавала пища — аминокислоты.

Простейший кристалл, например, поваренной соли, состоящей из натрия и хлора, и насыщенном растворе может бесконечно расти, повторяя сам себя.

Примерно так же растет и молекула нуклеиновой кислоты, повторяя себя, или создавая свое зеркальное подобие, или штампуя белки. В молекуле друг к другу присоединяются иуклеотиды цепи: гуа-иии к цитозину, а адеиии к тимину. И по такому принципу растут и размножаются вирусы — бактериальные паразиты, состоящие из нескольких или даже из одной молекулы нуклеиновой кислоты.

Можно ли построить машину, которая

всуждлем

Начало дискуссии см. в иашшм журнале за 1961 г. в № 10—12 и в № 1 —6 за этот год.

бы росла авалогичным образом? Конечно, можно.

Обычно в кибернетической машине имеется: информация, приходящая извне, условия задачи, сведения о температуре, освещении и т. д. Линии связи, по которым идет информация (обычно провода). Блок управления, решающий задачу на основе информации. Память, где записана программа решения задачи, а также промежуточные результаты. "Рабочие механизмы (вффекторы), выполняющие решение, приказ, полученный от блока управления. Система контроля (система обратных сввзей).

В воспроизводящейся молекуле эта схема повторяется. Память — это она сама, потому что оиа растет, строя вторую молекулу по своему образу и подобию. Рабочий механизм — это химические силы связи. Они же собирают информацию, а затем отталкивают или притягивают пищу.

От молекулы до растения. Не только молекулы в естественном «бульоне» н вирусы в клетке могут существовать так. Крупные живые существа устроены сложнее, у них есть разделение труда, сначала между молекулами, а потом между клетками. И тут уже появляются и молекулы, собирающие информацию, и молекулы-связнсты, и молекулы-регулировщики, н молекулы-стронтелн, и молекулы-энергетики, и молекулы-контролеры.

На этой стадии остановились существа неподвижные, купающиеся в пище или ожидающие, чтобы оиа попала прямо «и рот»: бактерии, почти все одноклеточные животные и все растения, вплоть до самых больших деревьев.

Все они собирают информацию о внешнем мире — о свете, тепле, влажности, силе тяжести (а иначе дерево ие сможет расти вверх), у них есть наследственная память: программа действий, записанная иа нуклеиновых кислотах. А связь и управление регулируются химическим путем.

О

прошмы кибернетики сегодня