Техника - молодёжи 1965-05, страница 16

ШКВАЛ ОГНЯ

ВОТ НТО ТАКОЕ РАКЕТНАЯ

ИЗ ИСТОРИИ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ

Ф. ПОЙДА, инженер

« М^скУ^{сство и} таланты тех_г кто совершенствует боевые ракеты, кажется, очень '"велики. Но не потеряны ли эти старания и эти таланты и можно ли надеяться, что это упрямое оружие когда-либо найдет применение на суше или на море!» Так устами французского генерала Пексана XIX век вынес решительный и, как казалось, окончательный приговор ракетному оружию.

И тем не менее прав оказался русский ракетчик прошлого века К. Константинов, не присоединивший своего голоса к стройному хору осуждающих голосов. «Не вдруг, но только мало-помалу вдумываются в существо вещей. Долго действуют по избитой привычке, не помышляя о возможных изменениях и улучшениях, — и от этого не скоро еще оценят могущество ракет».

Не скоро, но зато в полной мере довелось познать это могущество гитлеровским полчищам на полях сражений Великой Отечественной войны. Грозная песня «катюши», как любовно прозвали ракетные установки советские солдаты, впервые прозвучала 15 июля 1941 года под Оршей.

Пусковая установка, смонтированная на одном автомобиле, за 10—12 сек. выстреливала шестнадцать 132-мм фугасных снарядов, заменяя 16 артиллерийских орудий, каждое из которых весило едва ли не в 10 раз больше, чем вес одной боевой машины «катюши». Эта чудовищная огневая мощь в сочетании с высокой подвижностью, простотой и надежностью сделала «катюшу» одним из самых неожиданных «сюрпризов» второй мировой войны.

Статья Федора Николаевича ПОЙДЫ, лауреата Государственной премии, выгодно отличается от многочисленных публикаций, посвященных истории «катюши». Он сам принимал участие в работах и лично знал весь коллектив людей, создавших это грозное оружие Отечественной войны. Сейчас Федор Николаевич работает над книгой о первых шагах советской ракетной артиллерии.

ПЕРВЫЕ ШАГИ ЛЕНИНГРАДСКИХ

РАКЕТЧИКОВ

3 МАРТА 1928 года на полигоне под Ленинградом из трубы 70-мм миномета вылетел первый в мире снаряд с реактивным двигателем на бездымном порохе. Отличная по тому времени дальность полета — 1300 м — завершила первый этап работы, начатой еще в 1920 году двумя энтузиастами — Владимиром Андреевичем Артемьевым и Николаем Ивановичем Тихомировым.

Нельзя сказать, чтобы эти пионеры-ракетчики начинали на пустом месте. В. А. Артемьев уже в 1908—1916 годах занимался усовершенствованием осветительных 3-дюймовых ракет в Брестской крепости. Тогда, работая над начинкой головной части ракет, он сумел значительно увеличить время горения состава и освещаемую ракетой площадь. И тогда же он убедился, что существенно увеличить дальность ракет можно, отказавшись от низкокалорийного дымного пороха.

Революция и гражданская война помешали Артемьеву заняться ракетными двигателями, и лишь в 1922 году совместно с Тихомировым он организует в Москве на Тихвинской улице небольшую мастерскую. Здесь они испытывали первые маленькие реактивные двигатели на бездымном пироксилиновом порохе. Однако попытки увеличить размеры двигателей неизменно оканчивались неудачей — двигатели взрывались.

В 1924 году некоторыми работами двух энтузиастов заинтересовался Артиллерийский комитет, и друзья перебираются в Ленинград, ближе к пороховому отделу Артиллерийской академии и Главному артиллерийскому полигону. Спустя три года исследователи получают специально разработанный для них пироксилино-тротиловый бездымный порох, комнату в 30 м² и «штатную единицу» —токаря со станком.

В июле 1928 года официально создается Газодинамическая лаборатория — ГДЛ, начальником которой назначают Н. И. Тихомирова. С этого момента быстро растет коллектив ракетчиков и расширяется фронт работ.

К началу 1930 года можно было довольно точно определить области, в которых наиболее ярко проявлялись достоинства ракетных пороховых двигателей. Прежде всего, конечно, авиация. Поскольку для стрельбы ракетными снарядами не нужны орудия с тяжелыми противооткатными устройствами, представлялось заманчивым разработать крупнокалиберный ракетный снаряд, который просто было бы запускать даже с легких самолетов.

Прикрепляя ракетные двигатели к авиабомбам, удалось бы увеличить скорость встречи бомб с преградой и получить бронебойные и бетонобойные бомбы. Кроме того, можно

было бы наносить поражение, не находясь над целью в зоне действия зенитной артиллерии противника. И наконец, еще одна область применения пороховых двигателей: стартовые ускорители, позволяющие даже перегруженным самолетам взлетать с малым разбегом. *

Доводы убедительные, но кто мог ответить на многочисленные вопросы: какова стоимость ракетных снарядов? Как будет обстоять дело с кучностью попаданий? Как будет действовать струя горячих газов от снаряда на самолет и на летчика?

На все эти вопросы предстояло найти ответ. И надо сказать, что за 5 лет существования ГДЛ, ответив на многие из этих вопросов, мы ответили и на один, самый главный — ракетное оружие не пустая затея, за ним большое будущее.

К 1933 году в ГДЛ были рассчитаны и отстреляны десятки реактивных снарядов разнообразных типов и конструкций, запускаемых как с наземных, так и с самолетных установок.

Много труда и времени было затрачено на освоение производства пироксилино-тротилового пороха, на отработку конструкций ракетных двигателей и снарядов — фугасных, осветительных, сигнальных, агитационных и т. д.

К 1933 году стало ясно, что объем выполняемых лабораторией работ слишком разросся. Наметившиеся к этому времени успехи московских ракетчиков ГИРДа позволили поставить вопрос о слиянии двух организаций в один научно-исследовательский институт. 21 сентября 1933 года подписан приказ об организации Реактивного научно-исследова-тельского института — РНИИ.

НЕЛЕГКИЙ ПУТЬ К СОВЕРШЕНСТВУ

Знакомые всем 132-мм снаряды для «катюши» явились результатом огромного и кропотливого труда десятков людей. Надо сказать, что снаряд, запущенный Артемьевым и Тихомировым в марте 1928 года, был снарядом так на-

Ранетная установка под крылом самолета И-15 («Чайка»)

12