Техника - молодёжи 1967-07, страница 17

ферблаты, рукоятки, тумблеры, кнопки, разноцветные табло многочисленных приборов.

Мне коротко объясняют их назначение, рассказывают и одновременно показывают, как нужно действовать в различных условиях, как ориентировать корабль в полете,

— Запомните; красные табло сигнализируют об опасности, оранжевые — информируют, голубые — предупреждают, зеленые — напоминают. С помощью вот этого глобуса вы не только определите свое местоположение над земной поверхностью, но и можете наметить точку посадки, если включите ТДУ — тормозную двигательную установку.

Электронное устройство в соответствии с программой задает условия полета. Ревут реактивные двигатели.

Я прямо-таки врос в кресло, забыв, что это всего лишь магнитофонная запись. Ожили стрелки приборов. Они показывают «скорость» корабля, работу различных бортовых систем. Вдруг загорается красная надпись: «Пожар в отсеке». Как могу, быстро включаю тумблеры системы пожаротушения. Проходят считанные минуты — читаю зеленые буквы; «Ручная ориентация». Где же она, эта специальная ручка?! Нашел, Изменяю положение корабля по крену, курсу, тангажу. Вспыхнула зеленая табличка «Спуск». Полет подошел к концу.

НА «ЛУННОЙ ПОВЕРХНОСТИ

бу без стабилизатора. Худощавый паренек лет двадцати не спеша располагается в кабине.

— Приготовиться! — командует руководитель испытаний.— Внимание!.. Пуск!..

Кабина центрифуги плавно тронулась с меета. Через несколько секунд стоящий за пультом инженер говорит:

— Перегрузка два, три!

Очертания кабины растворяются. Центрифуга стремительно набирает скорость...

Стрелке указателя подходит к одиннадцати. Неожиданно вспыхивает красная лампочка, взвывает сирена. Испытуемый не выдержал и выпустил из левой руки специальную сигнальную тангенту. Человек весил в одиннадцать раз больше обычного!

— Теперь ваша очередь! Располагайтесь поудобнее. Будет плохо — сразу выпускайте тенгеиту. Все хорошо — дважды щелкнете переключателем. Да, при остановке возможны острые ощущения! Не пугайтесь!

С лёгким стуком закрывается люк. Негромкая команде: «Пуск!»

Чувствую, как центрифуга начинает движение. Ощущение такое, словно находишься в самолете, стремительно набирающем высоту. Затем начинает казаться, что ноги поднимаются кверху и все тело перевертывается, словно в «мертвой щетле». Но вот навалилась какая-то невидимея тяжесть. Дышать становится труднее. Пытаюсь поднять руку, но она словно налилась ртутью... Динамик спрашивает о самочувствии. Сигнализирую: «Все нормально!»

Неожиданно тяжесть начинает уменьшаться. Догадываюсь: центрифуга начинает сбавлять обороты. Могучая сила стремительно кидает меня вниз, (Самолет сорвался в крутое пике.) Потом все вообще летит кувырком. «Неужели кабина оторвалась?» — мелькнула мысль. От нее бросило не то в жар, не то в холод. В последнее мгновение вспоминаю: ведь предупреждали!..

«Полет» завершен. Открывается люк. Надо мной склоняется врач.

•— Как состояние? — спрашивает он.

— Похоже, жив... — Бодрого ответе не получается. Переведя дыхание, интересуюсь: — Какая была нагрузка?

Врач улыбается:

— Во всяком случае, значительно меньше «космической нормы». Сразу много давать нельзя. Но, нвдеюсь, почувствовали, что такое перегрузка?

В КРЕСЛЕ КОСМОНАВТА

ожет статься, что космонавту придется принимать решения в считанные мгновения. Времени на какие-нибудь колебания, на поиски решения не будет. Позтому-то все тщательно отрабатывается на земле. Вот он, специальный тренажер «Радий», на котором можно совершать «космические» полеты, не покидая планеты.

«Неужели во всем этом можно разобраться?» — первое, что приходит в голову при взгляде на многочисленные ци-

Xотите побывать на Луие?

Кого не взволнует такое предложение! Одно дело представлять себе, но каково прочувствовать примерно то, что испытывает человек на поверхности нашего древнего спутника. Шутка ли, потерять пять шестых своего веев!

...В огромном зале размещено сооружение, состоящее из нескольких легких, ажурных ферм, большого металлического кольца, сложной подвесной системы.

Взвешиваюсь на обычных медицинских весах. Это нужно для настройки аппаратуры.

Усаживаюсь на седло, несколько напоминающее велосипедное. Ловкие руки сноровисто застегивают на мне пряжки ремней. Вспоминаю, как готовился к первому прыжку с парашютом.

Несколько долгих минут — систему «подстрвивают» под меня. Подтянуты регулировочные винты, добавлены металлические цилиндры грузов.

— Готово!

Неожиданно ощущаю необычную легкость. Пытаюсь сделать несколько шагов. Идти трудно — скольжу, как не льду. Догадываюсь; ведь в шесть раз уменьшилось трение подошв о грунт!

Мне предлагают сделать прыжок- в длину. Пераая попытка — неудача.

Отталкивайтесь плавнее.

Только тогда, когда мой лоб покрылся испариной, прыжки стали более или менее получаться. Они были куда длиннее «земных». Пришлось потренироваться и в прыжках в высоту. Это тоже было с непривычки трудновато...

Мой гид кладет на ящик длинную доску, а на нее — обычный кирпич. Потом приподнимает груз легким нажатием пальца на противоположный конец доски,

— Попробуйте!

Не то что пальцем — обеими руками мне 'не удается выполнить эту простейшую на первый взгляд операцию, В конце концов ' «выжимаю» себя и поднимаюсь в воздух, а кирпич остается на месте!

Беру лопату и пытаюсь поглубже вонзить ее в рыхлый песчаный грунт. Лопата погружается всего иа несколько сантиметров. Пытаюсь нажвть посильнее. Ничего не получается. Будто подо миой не песок, а гранит. Пытаюсь набрать полную лопату песку. Получается. Однако поднять 66 не удается!

А если полная невесомость?!

"1Г не довелось пройти лишь некоторые из тех испытаний, -*'•*• которым подвергаются наши космонавты. Однако этого было достаточно, чтобы проникнуться еще большим уважением к их нелегкому труду. Узнал я и людей, готовящих советских космонавтов к полетам, обеспечивающих их благополучное возвращение; врачей, инженеров, техников, лаборантов, объединенных любовью к своему делу, аботающих самоотверженно, творчески, не жалея сил. Верю, что рядом с именами прославленных эвез олетчиков на монументах и в музеях благодарные соотечественники прочтут и их имена!

13

г