Техника - молодёжи 1969-09, страница 37

Получать изделия из среднеевропейской бронзы, а также балтийский янтарь, е изобилии встреченный а царских могилах Микен, жители Месопотамии могли только через руки ахейских мореходов и путешественников.

Транзитные центры, подобные Аквилее, довольно скоро приобретают международное значение: здесь сосредоточивается все то, что производилось ценного и любопытного в тогдашнем цивилизованном мире.

ОДИССЕЙ!

...Есть на юге Англии город Солсбери, в 15 километрах от него — знаменитые на весь мир камни Стоунхенджа, странное и непривычное для глаз сооружение из огромных 25—40-тонных каменных столбов и плит. Но не об этом грандиознейшем сооружении людей «эпохи Вессекса» — так археологи именуют культуру конца неолита — начала бронзового века, бытовавшую на Британских островах во времена постройки памятника (2200—1600 лет до н. э.), — пойдет речь. О нем написаны десятки научных трактатов и сотни научно-популярных статей. Мы расскажем об одном интересном открытии, сделанном английскими археологами пять лет назад у подножья столбов Стоунхенджа.

...Еще в 1953 году на одном из больших внутренних столбов Стоунхенджа были обнаружены изображения, и среди них — рисунок бронзового кинжала и топора. Тип боевого топора аналогичен боевым топорам, бытовавшим в середине британского бронзового века. Параллель кинжалу можно найти среди материалов микенской культуры архаической Греции, датируемых 1500 годом до нашей эры. в этом не было ничего удивительного. На могилах бронзового и раннего железного веков часто встречают каменные стелы с рельефными изображениями оружия: боевых топоров и кинжалов. Как считают специалисты, при родовом строе на ранних этапах военной демократии вождь был выборным лицом, и его власть не была наследственной, поэтому на надгробных стелах вождей изображались лишь символы их власти —■ оружие, а не сами вожди.

Не удивило археологов и изображение микенского кинжала: в многочисленных захоронениях вокруг памятника нередко находили металлические, деревянные и каменные изделия, оружие, украшения, происходившие из Испании, Центральной и Южной Европы. Как мы уже говорили, их считали предметами торговли, поэтапного и очень редко прямого обмена. Вероятно, так же как и микенский клинок, о котором сообщал Г. Чайлд, прототип изображения на камнях Стоунхенджа попал на туманные берега Альбиона из далеких «золотообильных Микен», спустя семь-восемь веков прозванных так Гомером...

И вот в 1964 году л од одним из южных могильных холмов, что тянутся к белому меловому побережью, был найден скелет человека, на груди которого покоилась большая золотая пластина. Рядом лежали два кинжала, бронзовый топор, боевой шлем, церемониальный жезл с каменным полированным набалдашником. Все это — и форма могилы и предметы очень походило на захоронения в Микенах, датируемые XVI—XV веками до нашей эры. Выходит, неподалеку от Стоунхенджа погребен древний мореход-эгеец или путешественник, невесть как попавший на Британские

острова в столь отдаленное время. Это была уже настоящая сенсация, в которую, следует заметить, многие скептики не верят и по сей день.

Еще бы, из истории географии известно, что одни из самых замечательных мореходов древности — критяне — в лучшем случав открыли на западе Гибралтарский пролив и, быть может, в Атлантическом океане — остров Мадейра; правда, это случилось на заре письменной истории народов Европы, где-то в 3000—2700 годах до нашей эры. К сожалению, и тут много неясного и загадочного. Например, на юге Англии близ Фалмута, на полуострове Корнуэлла, знаменитом в древности своими поистине неисчерпаемыми запасами олова, был найден слиток этого металла весом 72 кг. Он имел принятую на Крите в 1700 году до нашей эры форму ласточкина хвоста. Вероятно, критяне либо сами, либо через своих посредников — жителей Пиренейского полуострова — смогли договориться с поставщиками олова в Британии, и те заранее «стандартизировали» слитки для солидных покупателей великой морской державы. Утверждать же, опираясь на находку «ласточкина хвоста», что критяне посещали Британию, было бы легкомысленно.

Не менее легкомысленно было бы утверждение, что одиссеи из греческих Микен смогли сделать то, что не удалось их опытным в мореходном деле соседям-критянам. Ведь, судя по материалам раскопок и изображениям, прочные морские суда, приспособленные для длительных переходов по морю, появились у микенских греков в 1500—1400 годы до нашей эры, то есть тогда, когда «талассократии» (господству на море) критян приходил конец, а «ласточкины хвосты» уже 300 лет как были известны на Британских островах. Самая же западная точка Средиземноморья, которой достигали еще неопытные в морском деле микенские кормчие, — остров Сицилия, небольшие островки Ишия и Вивара у неаполитанского побережья Италии и, очевидно, остров Сардиния, где были обнаружены бронзовые слитки. Однако влияние микенской культуры уже в то время прослеживалось вплоть до берегов современной Португалии.

АРИСТЕЙ!

И тем не менее следы микенских одиссеев упорно ведут нас к туманным берегам далекого Альбиона. * Отец истории Геродот, живший в V веке до нашей эры. пишет: «О западных окраинах Европы не могу сказать ничего достоверного, ибо не допускаю существования реки, которую варвары называют Эриданом и которая будто бы впадает в Северное море и от которой, как говорят, приходит янтарь; не знаю я также, действительно ли существуют Оловянные острова, с которых привозят олово... Я не могу найти ни одного очевидца, который засвидетельствовал бы что по ту сторону Европы есть еще море».

Даже такой, казалось бы, любознательный и образованный автор, как Геродот, знавший вся и всё в области древней истории и географии, не мог получить сведений о том, что всего каких-то 50—100 лет до него карфагенский адмирал Гимилькон совершил в 525 году до нашей эры разведывательное плавание в Страну олова — Британию и Ирландию. Впрочем, это и не удивительно: карфагеняне, разрушившие испанский Тартес и захватившие в 530 году до нашей эры Пиренейский полуостров и Гибралтарский пролив, были еще сильны и согласно раз и навсегда принятому правилу хранили государственные тайны, — а путь в Страну олова и был одной из главнейших тайн Карфагена, — как слитки чистого золота в сокровищнице Мель-карта. К примеру о том, как тщательно охраняли карфагеняне от конкурентов тайны путей в открытые им земли и страны, говорит рассказ Страбона о карфагенском мореходе, который сам посадил на мель и разбил свое судно, чтобы следовавший за ним римский корабль не обнаружил дороги и даже направления в тот край, куда он плыл...

Не знал Геродот и того, о чем позже мельком оговорился Плиний Старший в своей «Естественной истории», ого-

На древней бронзовой вазе, хранящейся в археологическом музее г. Гераклеона (о. Крит), изображены лица людей, живших на острове 35 веков назад, в далекое крито-микенское время. Может быть, кто-то из веселых участников праздничной процессии — не в честь ли благополучного возвращения скитальца Одиссея? — и доставил на остров балтийский янтарь, два большущих куска которого громоздятся здесь же, на одном из стендов музея.