Техника - молодёжи 1979-12, страница 8

ли, нужно изучить комплекс вопросов. Конечно, нашему маленькому «отряду» дать качественную оценку всему Нечерноземью не под силу. Тут и целому институту работы на несколько лет. Но начинать-то необходимо. Вот мы и работаем...

В народе говорят, что труд только тогда воспитывает, когда он нелегок. Если так, то Виктору Гущину повезло. Вырос он в трудовой крестьянской семье под Саратовом. Был младшим из детей, но в деревенском хозяйстве каждому находится посильное дело с малолетства. Еще не давала нежиться сама жизнь. Десятилетка была за пять километров, в большом селе Свято-славка. Зимой туда ходили на лыжах, летом ездили на велосипедах. Не эти ли проселочные километры на пути к школе закаляли подростков, делали их смелыми и самостоятельными, не они ли придавали особое значение учебе, знаниям?

А может быть, мальчик взрослел, когда подростком один пас табун лошадей, подменяя заболевшего пастуха? Или когда работал на колхозных полях почти наравне со взрослыми? Помогал отцу — инвалиду войны, долгие годы работавшему объездчиком. Он часто брал Виктора с собой, и мальчик наблюдал жизнь полей от весеннего половодья всходов до золота колышущихся спелых хлебов. Виктор видел, как непрочна судьба урожая, как зависит она и от благосклонности матушки-природы, и от умения людей предвидеть ее капризы.

Когда пришла пора определять свой жизненный путь, Виктор не колебался, не метался между заманчивыми, громко звучащими названиями институтов. Он сразу выбрал то, что лучше всего знал, — сельское хозяйство.

Виктор поступал в Тимирязевскую сельскохозяйственную академию на факультет агрохимии и почвоведения, но по конкурсу не прошел. С теми же оценками его приняли в Кировский сельскохозяйственный институт. Но ему нужна была академия, и после первого курса он перевелся в Москву. Упорство в достижении цели — черта характера, которая проходит проверку на первом же пороге взросления. Если нет ее в молодые годы, то скорее всего не будет и потом.

Вскоре он стал членом студенческого научного общества и начал работать на кафедре почвоведения под опекой аспиранта Виктора Девятых, научным руководителем которого был декан факультета Николай Петрович Панов. Виктору опять повезло — он попал к хорошему учителю. Именно Николай Петрович подсказал ему цель, которую в те годы он не мог еще выбрать самостоятельно. По

предложенной Пановым теме поехал после четвертого курса Гущин на практику: изучать участие в почвообразовательных процессах дикой растительности, произрастающей на солонцах.

Но руководитель руководителем, а каждый человек все-таки сам творит свою судьбу. Гущин мог отправиться на практику в Туву, и ему хотелось туда, в Прибайкалье, в таежный неведомый край. Но тема, которой он занимался на кафедре, звала в другую сторону — в уральские дали Казахстана. А там ничего необыкновенного для Виктора — все та же знакомая заволжская степь. Но он выбрал именно этот деловой, а не романтический вариант поездки. В Джанибекском стационаре Почвенного института имени В. В. Докучаева Виктору понравилось — это было приобщение к «взрослой» научной жизни. Стационар существовал с довоенных лет, все здесь было отлажено, приспособлено для плодотворных исследований. И Виктор с увлечением принялся составлять компосты из трав и кустарников, которые были особенно распространены в этих краях. Как будет реагировать на них почва? Выводы, к которым он пришел, имели практическое значение: злаковые и бобовые улучшают солонцовые почвы, делают их плодороднее^ Особенно это относилось к прутняку — кустарнику, который вполне к солонцам приспособился. Он живет более десяти лет и, отмирая, обеспечивает естественную мелиорацию солонцов. А если учесть, что прутняк с удовольствием поедают овцы, есть смысл помочь ему распространиться в этих пока бесплодных краях. И к тому времени, когда сюда придет вода и начнется освоение земель, травы и кустарник успеют улучшить плодородие солонцовых почв Заволжья.

Результаты этой работы были опубликованы в 1972 году в «Докладах ТСХА» — это для студентов большая честь. С тех пор научные интересы Гущина оказались связаны с солонцами — им были посвящены и его дипломная работа, и диссертация.

Наученные горьким опытом, мы все чаще рассматриваем любое вмешательство в природу не только с точки зрения сиюминутной выгоды. Достаточно долго считалось, что приход воды в засушливые районы всегда благо, в частности, и там, где солонцовые почвы. Но некоторые исследователи замечали, что поверхностное переувлажнение в сочетании со свойственной солонцам щелочностью приводит к тому, что органическая и минеральная их масса начинает разрушаться и выносится с водой из плодородного слоя. Вопрос возник достаточно

почвенный раствор

острый и требовал серьезного анализа.

В нашей стране более 100 млн. га занимают почвенно-солонцовые комплексы. Половина этой территории — чистые солонцы. Только в Поволжье и Заволжье в 1985 году будет орошаться более 2 млн. га таких земель. Солонцы и здесь составляют 50%. Переброска части стока сибирских рек на юг вызовет к жизни целинные земли Казахстана — тоже с солонцовыми почвами.

Сейчас эти комплексы практически не используются из-за низкого плодородия и отсутствия влаги. Однако поднимать их придется: здесь много солнца и тепла.

В преддверии таких преобразований, естественно, хотелось бы знать, как поведут себя эти земли, насколько сильна опасность их деградации. Не окажутся ли истраченными зря огромные средства на обводнение этих земель, не превратятся ли они через пару десятилетий в пустыню?

В совхозах, которые обслуживала Кисловская оросительная система, никто не обращал внимания на почти лысые взгорки на полях. Если урожай и повышался здесь от орошения, то лишь за счет относительно низинных участков, где были каштановые почвы. На залысинах же — солонцах — ростки каждый год едва пробивались из земли.

Так, может быть, солонцы вовсе не годятся для земледелия? В том-то и дело, что по содержанию органических и минеральных веществ они немйогим беднее тех же каштановых почв. А вот по водным свойствам хуже некуда. В составе солонцов есть много натрия, который «собирает» воду. Минеральные частички обволакиваются ею, разжижаются, и верхний слой почвы превращается в кашу. Потом он твердеет и образует монолит, непроницаемый для кислорода и воды и неприступный для сельскохозяйственных орудий.

И тем не менее эти почвы не безнадежны. При правильном использовании они могли бы давать уро

6