Техника - молодёжи 1980-05, страница 20

ВОЕННЫЕ ЗНАНИЯ

ОХОТА

ЗА ОХОТНИКОМ

ИГОРЬ ИЗМАЙЛОВ, инженер

Изобретатель первой в мире боевой подводной лодки Ефим Никонов довольно метко назвал свое судно «потаенным». В самом деле, субмарине положено скрытно атаковать неприятеля и по возможности незамеченной покидать поле боя. А экипажи надводных кораблей, разумеется, стремятся вовремя обнаружить таящегося в глубине врага, чтобы уничтожить его или заставить отказаться от задуманного нападения. Однако эта тактика взаимного выслеживания далеко не сразу нашла всеобщее признание. В начале нашего столетия командиры мощных броненосцев, с пренебрежением поглядывая с высоких мостиков на неуклюжих «жестяных головастиков», почитали зазорным придумывать какие-то средства борьбы с ними.

Гром грянул в самом начале первой мировой войны, когда Отто Веддиген, командир крохотной У-9, за какой-то час безнаказанно отправил на дно три английских тяжелых крейсера. А спустя месяц У-17 впервые в истории атаковала коммерческий пароход. С тех пор беззащитные торговые суда стали самой желанной добычей подводников. Великобритания, кичившаяся самыми большими в мире военным и торговым флотами, внезапно почувствовала себя обезоруженной — она ничего не могла противопоставить новому страшному врагу. Пришлось срочно импровизировать: зная о том, что погруженную лодку не достанешь обычными снарядами, они либо рикошетируют, либо мгновенно взрываются при ударе о воду, артиллеристы придумали снаряд ныряющий. Его головная часть была не заостренной, а плоской или вогнутой, поэтому он не отскакивал от- поверхности и разрывался на глубине 10—20 м. Только точность попадания оставляла желать много лучшего.

Так началось многолетнее соревнование между подводной лодкой и кораблями, которое продолжается и поныне.

Вспомним некоторые эпизоды. Пытаясь защитить стратегически важные проливы и порты, флоты Антанты растянули близ них сетевые заграждения, однако германские подводники тут же научи

лись проходить под такими преградами, пользуясь неровностями дна, а если уж не везло — вырываться из стальных тенет, меняя ход и дифферент.

Но предположим, лодка все-таки запуталась в опасной паутине, над ней гудят винты сторожевиков, команды которых горят желанием покончить с попавшим в ловушку хищником. Вот тут-то и возникает вопрос: чем? Ручные гранаты и толовые шашки с бикфордовым шнуром не причиняли металлическим рыбинам серьезного вреда. Дело пошло на лад, когда изобрели взрыватель, срабатывавший на заданной глубине от внешнего давления воды. Благодаря именно ему в июне 1916 года появились глубинные бомбы, удар которых был опасен не только при прямом попадании — мощная взрывная волна и на расстоянии разрушала корпус субмарины или выводила из строя ее приборы и механизмы.

Конечно, глубинная бомба куда быстрее покончит с лодкой, если «ляжет» точно на нее. Но чтобы этого добиться, нужно верно определить ее курс, скорость и глубину погружения,

Любопытно, что идею прибора, позволяющего обнаруживать невидимого подводного врага, предложил еще великий Леонардо да Винчи. «Погрузите в воду длинную трубку, а конец приложите к уху, — советовал он, — тогда вы услышите, как плывут корабли». Этой рекомендацией и воспользовались англичане, снабдив в апреле 1916 года «охотники» гидрофонами — теми же трубами, только с мембранами и особыми наушниками. Позже на основе гидрофона специалисты создали более совершенные шумопеленгаторы. В частности, на советских эсминцах и катерах времен Великой Отечественной с успехом применялись механические шумоуловители «Посейдон» и «Цефей», а с 1942 года — улучшенная аппаратура ультразвукового наблюдения «Тамир-1» и «Дракон-1230».

Шумопеленгаторами не замедлили обзавестись и подводники.

Вот что, например, писал Герой Советского Союза И. Фисанович: «Акустик Шумихин настороженно вылавливает шумы из загадочной водной толщи. В ровный фон мелодии моря опереди врывается шум винтов. Это винты дозорного катера!» В случаях, подобных тому, о котором вспоминает боевой командир М-172, подводники обычно поступали так: выключив все механизмы, затаивались в глубине, и аппаратура преследователя превращалась в бесполезную груду металла.

Действительно, шумопеленгато

рам были присущи недостатки — помимо того, что они не слышали «замолкшую» подлодку, их приемники беспристрастно ловили все голоса моря. В том числе и мощный фон собственного корабля, забивавший звуки, издаваемые целью. Поэтому пользоваться гидрофонами приходилось лишь на «самом малом» или на «стопе», что, конечно, не могло удовлетворить противоло-дочников, и они неустанно требовали от конструкторов новой техники. Недаром же говорят, что новое — это основательно забытое старое: еще в 1804 году академик Я. Захаров, проводя научные исследования на воздушном шаре, заметил, что по эхо можно определить расстояние между источником звука и объектом, отправившим акустическую посылку. Спустя столетие русский инженер К. Шиловский, используя наблюдение Захарова, создал ультразвуковые передатчик и приемник, которым предстояло ночью и в туман предупреждать моряков об айсбергах. А в 1916 году, в разгар войны, он, сотрудничая с известным французским физиком П. Ланжевеном, изобрел гидролокатор, действовавший по тому же принципу, что и появившийся позднее радар. «Асдик», «сонар» — у прибора было немало названий — флоты быстро оценили, несмотря на весьма существенный его «минус» — преследуемый мог обнаружить, что за ним следят. Очень образно об этом рассказывает знаменитый советский подводник, Герой Советского Союза вице-адмирал Г. Щедрин: «Когда они (гидролокаторы) включены, корпус лодки звенит, будто его посыпают песком или горохом».

К началу второй мировой войны почти все военные флоты мира имели достаточно эффективные по тем временам средства связи и обнаружения противника. Однако не прошло и года после того, как гитлеровская субмарина У-30 потопила в Атлантике пассажирский пароход «Атения», союзникам стало ясно — надо искать новое оружие против подводного врага. Выйдя на просторы океана, фашистские У-бо-ты нападали на одиночные суда и конвои. Потери тоннажа росли с каждым месяцем, эскортных кораблей и самолетов не хватало, чтобы разыскивать на огромных просторах каждую субмарину. И тогда союзники развернули на побережье Атлантики сеть радиопеленгаторных станций — рано или поздно, но «волчатам Деница» придется связываться друг с другом и тем паче с командованием.

Другим пренеприятнейшим сюрпризом для фашистских субмарин стало оснащение противолодочных кораблей и авиации союзников

18