Техника - молодёжи 1984-12, страница 17

В большинстве же случаев тему произведения подсказывает жизнь. А вот для фантастических идей есть несколько главных источников.

1 Сказки, легенды, извечные мечты люден. Далеко не все сказки уже стали былью, и фантастических идей в них сколько угодно. Например, живая вода, возвращающая молодость, оживляющая мертвых. Или цветок папоротника, делающий землю прозрачной, показывающий подземные сокровища. Такие идеи не столь уж сложно переводятся на современный язык.

2. Нередко новые идеи возникают при чтении научной и научно-популярной литературы, даже учебников. Много лет назад прочел я в одном из них об электропроводных атмосферных слоях. Подумал: а нельзя ли по ним передавать ток? Написал об' этом роман. А какое-то время спустя на ту же тему статья появилась в «Науке и жизни», уже «на полном серьезе». Еще кто-то, стало быть, додумался.

3. Иногда вполне приличную идею можно найти... в эпилоге своего предыдущего произведения. С покоренной вершины лучше видны другие, «на которых еще не бывал». В свое время, когда я написал о цветке папоротника, повесть кончалась победой: удалось просвечивать пласты горных пород, предсказывать извержения вулканов. Но не мало ли — только предсказывать? Хорошо бы и усмирить вулкан, найти способ бороться с извержениями. Написал и об этом: лава начала изливаться, снимая подземные напряжения. Но зачем же зря изливать, не стоит ли создавать из лавы острова и новую сушу?.. Тут я остановился, но мог бы и продолжать.

4. Несогласие с другим автором — тоже источник фантастических идей. В этом году появились два НФ-филь-ма — «Тайна Макропулоса» по Карелу Чапеку и «Шанс» по Киру Булычеву. Оба фильма — об омоложении. Но Чапек считал, что омоложение ни к чему, что люди откажутся, побоятся, а у Булычева все рвутся, да не все заслуживают.

5. Мне лично помогают «периодические таблицы», в которые сведены не элементы, как у Менделеева, а что-нибудь еще. Составишь такую таблицу, а в ней пустые клетки. Каждая из них — это неиспользованная тема или идея или способ осуществления идеи. Первая моя повесть родилась потому, что в таблице трансформаций энергии (а это меня тогда интересовало) не нашлось машины, превращающей химическую энергию в биологическую. Из таблиц же, по аналогии с радио и телевидением, возникла у меня и ратомика — передача вещей по радио. На передающей станции обед из трех блюд, в приемниках на квартире — обеды-

копии... И есть еще незаполненные клетки — запись обедов на пластинку', например. Вместо кухни — проигрыватель...

Вот так рождаются фантастические идеи. А на вопрос: «Зачем они автору?» — хочется опять-таки ответить вопросом: «Какому?» Я, повторяю, смотрю на фантастику изнутри и вижу многообразие, даже противоречивость задач и подходов. Когда-то я попытался составить карту Страны Фантазий, в ней добрый десяток провинций. И нужно обязательно помнить хотя бы об основных различиях: есть фантастика-тема (Жюль Берн) и фантастика-прием (Уэллс, Свифт). В первом случае фантастика — это физическое орудие, инструмент переделки мира, во втором — инструмент оптический (телескоп, микроскоп, очки), позволяющий лучше рассматривать мир.

Что дают писателю «фантастические очки»? Незаурядность, наглядность, гиперболическое обобщение вывода. Незаурядность потому, что речь идет о событиях фантастических, неслыханных. Это привлекает внимание читателя. К наглядности приводит упрощение ситуации. Убедительный пример — «Фауст» Гёте. Зачем понадобился писателю черт, что он вносит в сюжет? Ответ прост. Старый ученый ищет, в чем счастье. Очевидно, лишь сверхъестественное существо может дать ему по заказу все. Любой человек, даже распола гающий колоссальным богатством и властью, ограничен в своих возможностях, и у читателя могло бы остаться законное сомнение: а вдруг счастье в недостижимом? Так что введение Мефистофеля, как ни парадоксально, ситуацию не усложняет, а, наоборот, упрощает. И это позволяет сделать обобщение: даже черт не может предложить ничего, кроме... Или возьмем «Аэлиту» Алексея Толстого: любовь преодолевает все, космические расстояния для нее не барьер, летят слова любви от Марса к Земле...

А что дает автору фантастика как орудие? Умножает силу героя. Показывает, что человек может преодолеть все. Благодаря своему интеллекту — или несмотря на мощь фантастического противника.

Наконец, что получает от фантастических идей читатель? Тоже смотря какой. Одних подписчиков «Техники — молодежи» больше интересует техника, других — молодежь. Для вторых важнее «фантастические очки»; незаурядность, наглядность и гиперболичность позволяют этим читателям лучше понимать мир и людей. А для первых важна научно-техническая идея — и не только сама по себе, но и как средство, будоражащее воображение. Помню, как один пожилой архитектор однажды признался: «Когда у меня дело не ладится, я читаю вашу фантастику (не только мою, ра

зумеется; фантастику вообще. -— Г. Г.). Конечно, я не ищу в ней подсказки для своего проекта, но она мысль возбуждает. Ново, смело, непривычно, необычно... Вот и сам начинаешь мыслить оригинальнее».

А раз так, значит, труды фантастов не пропадают даром.

Публикуем еще две работы саратовского художника-фантаста Е. Савельева (статью о его творчестве см. «ТМ», № 8 за 1984 г.).

«Высадка космического десанта» (в заставке). Земной звездолет приблизился к неизвестной планете. Для высадки служат небольшие крылатые аппараты, двигатели которых поворачиваются и могут создавать как вертикальную, так и горизонтальную тягу.

«Два товарища». При извержении вулнана погиб вездеход. Люди используют для спасения индивидуальные реактивные ранцы.

15