Техника - молодёжи 1985-01, страница 33

СОЕДИНИТЬ ДВА БЕРЕГА

ПРАКТИКЕ МИРОВОЙ ГИДРОТЕХНИКИ ПРЕДПРИНИМАЕМСЯ ПОПЫТКА НАПРАВЛЕННОГО ФОРМИРОВАНИЯ ЭКОСИСТЕМЫ МОРЯ.

компонентов экосистемы. Задавшись исходными параметрами, исследователь, прибегнув к помощи этой модели, мог получить подробный прогноз состояния моря на десятки лет вперед.

В частности, строительство Керченского гидроузла может оказаться недостаточно эффективной мерой, если безвозвратное водопо-требление и минерализация речной воды будут возрастать. Расчеты показывают, что тогда, несмотря на запруду, соленость Азовского моря может даже превысить соленость Черного. Так что забота о море должна начинаться с истоков рек, в него впадающих.

ОГНИ В ПРОЛИВЕ

Еще одну модель, но уже не математическую — реальную, я увидел под сводами огромного, похожего на крытый стадион зала в научно-исследовательском секторе (НИСе) Гидропроекта. Прямо передо мной простирался Керченский пролив с детально воспроизведенными береговым и донным рельефами, плотиной — точной копией той. что собираются возводить, но уменьшенной в 100 раз.

На этой модели инженеры НИСа вели эксперименты, определяя воздействие на различные элементы гидроузла морских волнений, наносов, течений, ветров и т. д.

Волны Азовского моря, уменьшенные в соответствующем масштабе, лихо накатывали на дамбу, замирая на песчаном ее откосе. Через поднятые затворы шлюзов проносились легкие плошки с зажженными свечками.

Задача, стоящая перед инженером В. Кубицкой, была конкретна. С помощью кинокамеры она снимала траектории струй в проливе, стесненном дамбой. Их расшифровка во многом определит геометрические обводы плотины.

— Вот здесь, где глубины фарватера наибольшие, — рассказывает инженер, — расположится так называемый большой шлюз для большегрузных морских судов, рядом — малый для сейнеров и мелких судов. Конфигурация подходов — видите эти «усы» — выбрана таким образом, что в непогоду они примут на себя и шквал, и шторм.

К «голове» большого шлюза при

мкнет полукилометровая плотина-рыбоход, в нижней части которой размещены 34 водопропускных пролета шириной по 14 м каждый. Они оборудованы двумя рядами затворов, которые большую часть времени будут закрыты. Два раза в год — весной, когда рыба идет на нерест в Азовское море, и осенью, когда она возвращается после нагула на зимовку в Черное море, затворы будут приподниматься.

— Мы подбираем такие размеры рыбоходных камер, — сказала Ку-бицкая, — чтобы скорости течения в них не превышали 0,4 im/c. Тогда, возвращаясь с зимовки, даже самая обессилевшая хамса сможет преодолеть встречный пюток.

НА СУШЕ И НА МОРЕ

Прежде чем проектировщики окончательно решат, в каком створе пролива расположись плотину, как и где разместить бетонные, самые тяжелые части гидроузла, судоходные и рыбоходные сооружения, дамбу и гавань для отстоя судов в шторм, геологам, гидрологам, буровикам (предстояло ответить на многие сотни вопросов.

Характерно, что ответы на большую их часть предстояло отыскать на дне пролива.

Буровик — фигура, видная на любой стройке. На гидростроительстве же в особенности. 120 м ежемесячной проходки снискали уважение коллег к молодому мастеру Василию Мельнику, который попал в изыскательский отря!д сразу после ГПТУ. Для начала месяц проработал он подручным у мастера Анатолия Мартынова.

Наверное, как и в любой профессии, у буровиков ость приемы общие, указанные в любой инструкции, а есть и особенные, опытом приобретенные. Вот на собственные свои «секреты» и ста,рался обращать внимание стажере) Мартынов, приметивший в шустром, легком на подъем пареньке ту особенную приязнь к делу, которая обнаруживается сразу же, в первые дни работы. Да Мельник и сам, как он выразился, «глаз не терял»: жадно впитывал в себя премудрости ремесла, о которых рассказывал мастер.

Когда Василий Мельник первый раз самостоятельно запуст ил станок,

то стал работать на нем так, будто всю жизнь только этим и занимался. Чуда никакого не произошло — такое со всеми случается, кто ходил в стажерах у Мартынова.

Вскоре пришлось и Мельнику проявить характер и деловую сметку. Он с товарищами работал на морской буровой платформе-катамаране, когда по рации передали штормовое предупреждение. Приметы надвигающейся бури уже налицо — переменившийся ветер усилился, грозя сорвать с якорей девяностометровую махину катамарана. Азовское море мелководно, расходится быстро. Не успели буровики оглянуться, а уже волна за волной колотит о борта, перемахивает, грозя все смыть на своем пути, через поплавки.

Когда Азов сердится, буровикам не до улыбок. Они спешили пройти скважину, забой которой уже был близок к проектной отметке. Как нарочно, дно пролива было илистым. Оставить здесь трубы в бурю — все равно что бросить их! Затянет песком, илом, погнет волной. Чтобы исправить повреждения, придется вызывать водолазов, срезать у устья скважины металл и новый наваривать, а это все дело долгое.

Сейнер, который с трудом пробился за ними сквозь шторм, описывал круги и никак не мог подойти к катамарану. А они кончали скважину. Все-таки одолели ее!

Потом долго не удавалось перейти на сейнер. Наконец, обвязавшись концами троса, каким-то чудом перемахнули на судно. Главное, керн сумели передать. Запомнились эти секунды над бешено ревущим морем.

ПРОЛИВ С «ИЗНАНКИ»

Но вот добыты последние образцы грунта — и оба берега, и дно пролива, где разместятся основные сооружения гидроузла, стали не только видимыми снаружи, но и объясненными изнутри. Важный вопрос — на чем стоять плотине? — перестал быть открытым после того, как главный геолог экспедиции закрасил последнее «белое пятно» на своей карте.

Досконально зная геологию дна пролива, дополненную к тому же аэрофото- и космической съемкой,

31