Техника - молодёжи 1985-03, страница 11

КОСМОСА

АЛЕКСАНДР ПЕРЕВОЗЧИКОВ, наш спец. корр.

♦КОСМИЧЕСКИЕ АЙСБЕРГИ» НА МОДЕЛИ И В ЖИЗНИ

И по сей день этот вопрос принадлежит к разряду нерешенных. Ряд ученых, например, считают, что вместе с космическими «осадками» на Землю могут выпадать и микроорганизмы. Случаются же вспышки эпидемий в глобальном масштабе, особенно в период, когда Земля обильно орошается метеорными потоками...

Разумеется, категорически утверждать, что вирусы и бактерии прописаны на кометных и так называемых малых небесных телах, было бы преждевременно. Но то, что «хвостатые звезды» имеют в своем составе метил цианид, этилалко-голь и другие более сложные органические молекулы, подтверждают спектры ряда комет. Больше того, эксперименты, проведенные советскими учеными на физико-химической модели кометы, позволили установить, что органические молекулы могут образовывать определенные структуры, соединяться химической связью и вступать в обменные реакции, напоминающие процессы, происходящие в живых клетках.

Но это — на модели. А на «живой» комете? Что происходит там, внутри «космического айсберга» — в его коме, ядре, пышном светящемся хвосте? Последние, как известно, могут достигать в длину иногда сотен миллионов километров. Также известно, скажем, что они, как правило, направлены в сторону, противоположную Солнцу, — из-за отталкивающего действия радиационного излучения. Одни из них — газовые прямолинейные — светятся ярким голубым цветом, другие — пылевые, искривленные, как турецкие ятаганы, — имеют слабый желтоватый отблеск.

Встречаются, впрочем, космические странницы сразу и с двумя такими типами хвостов. Интересно, что механизм свечения газовых хвостов примерно тот же, что и у ламп дневного света. Правда, в люминесцентных лампах свечение газа вызывают электроны, ускоряемые электрическим полем, а холодную люминесценцию вызывает поток солнечных фотонов. Поглотив энергию фотона, молекула газа сразу же ее переизлучает.

По мере приближения к Солнцу поверхность «космического айсберга» преображается. На расстоянии 3 а. е. из ядра начинают бить

реактивные струи, скорости истечения которых достигают звуковых. Это испаряются замороженные углекислый газ и вода, переходя сразу из твердой фазы в газообразную. Из-за большой плотности газа «родительские молекулы» тут же вступают друг с другом в химические реакции, вследствие чего образуются вторичные, так называемые «дочерние» молекулы — их легко опознать по кометным спектрам и, таким образом, получить косвенную информацию о ядре. Но только косвенную. Ибо происхождение родительских молекул до сих пор не разгадано. Есть, может быть, среди них аминокислоты или молекулярные комплексы другого сложного типа, но окончательный ответ может дать только непосредственное исследование кометного ядра с помощью межпланетных космических зондов.

Еще одна загадка связана с ионизацией выходящего с поверхности кометы газа. Под действием ультрафиолетового излучения Солнца — а именно оно, по существующим представлениям, «отвечает» за ионизационные процессы во внутренних областях комы — может возникнуть лишь в 10 раз меньше ионов, чем наблюдается. И опять-таки, чтобы выяснить причины ионизации кометного газа и механизм его взаимодействия с солнечной радиацией, нужны непосредственные эксперименты в космосе.

И все-таки, что интересного в ледяной глыбе, окутанной атмосферой собственных испарений и лишь потому недоступной взорам земных наблюдателей? — может спросить читатель, которого не убедили приведенные доводы и который со школьной скамьи знаком с такими в общем-то справедливыми определениями кометы, как «грязные снежные комья» или «дымящие глыбы пыльного льда». Так ли нужно это столь дорогостоящее, длительное и необычайно сложное в техническом отношении предприятие, как посылка сверхтяжелых космических аппаратов? Стоит ли это делать только потому, что современным «ловцам комет» не дают, видимо, покоя лавры планетологов, давно изучающих лунные камни, исследовавших с помощью космического робота марсианские грунты и атмосферу, сфотографировавших кольцо Сатурна, спутники Юпитера и даже построивших радиопортрет окутанной облаками Венеры (см. «ТМ» № 2 за 1985 год)?

Стоит. Хотя бы потому, что приоткрыть завесу тайны об изначальных кирпичиках мироздания, из которых несколько миллиардов лет назад образовались планеты и другие небесные тела, можно, только проникнув под атмосферный покров кометы, к ее ядру, в котором, как в космическом холодильнике, сохраняется в первозданном виде про-топланетное вещество тех далеких эпох, когда шло зарождение нашей солнечной системы, планет, жизни.

Вот для этого-то в марте будущего, 1986 года в 160 млн. км от Земли и намечено провести большой «космический слет»...

МЕЖДУНАРОДНЫЕ ВСТРЕЧИ НА МЕЖПЛАНЕТНЫХ ОРБИТАХ

Не два, не три, даже не четыре, а пять космических аппаратов участвуют в нем — две советские автоматические станции «Вега», стартовавшие с Байконура 15 и 21 декабря прошлого года; за ними с интервалом отправятся японские станции «Пионер» и «Планета-А», а также космический зонд «Джотто» Европейского космического агентства (ЕКА).

Первыми, как уже отмечалось, в рамках международного проекта «Венера—Галлей» приступят к работе советские АМС. Как бы прокладывая дорогу своим зарубежным космическим собратьям по полету, они первыми приступят к экспериментам в атмосфере кометы. Эти пионерные в полном смысле слова результаты через наземные станции слежения поступят и на борт «Джотто», помогут «прицель-нее» выполнить запланированные эксперименты, являющиеся частью обширной международной исследовательской программы.

Щадя свои приборы и оборудование от сокрушающей бомбардировки пылинками комы, «Беги» (полезная нагрузка которых достигает 130 кг) приблизятся к «косматой звезде» примерно на 10 тыс. км, а «Джотто» (большую часть массы которого составляет мощная броня пылезащищающего экрана, а приборный комплекс весит всего лишь 49,2 кг) подойдет к кометно-му ядру до 1000 км. Это позволит аппарату примерно в течение четырех часов почти «в упор» фотографировать ядро и анализировать состав газового облака.

EHCAIiMM НАШЕГО ВЕНА

9