Техника - молодёжи 1986-01, страница 55
ПУТЬ К ЗЕМЛЕ Мы продолжаем публикацию документально-фантастического отчета «Путь к Земле» (см. № 8—12 за 1985 год). Вкратце напоминаем содержание предыдущих глав. Бывший космонавт Михаил Коршунов (Лунный Коршун) возвращается домой из системы Юпитера. Решив тряхнуть стариной, последний отрезок пути (Луна, — Земля) он собирается проделать самостоятельно, на первом попавшемся транспортном средстве. Селенолог Эдуард Рыжковский в порядке розыгрыша предлагает ему свой крохотный лунолет, не приспособленный для космических полетов. Коршунов принимает вызов. По иронии судьбы штурманом «Кон-Тики» (так нарекает Коршунов свой лунолет) становится Александр Перепелкин, не имеющий никакого отношения к космонавтике. От его лица и ведется повествование Мужественно справившись с непреодолимыми, казалось бы, трудностями, после многочисленных приключений экипаж «Кон-Тики» прибывает на окололунную орбитальную станцию «Юрий Гагарин». Цель нового рискованного броска — внутренняя точка либрации, где находится автоматический танкер «Лагранж». Здесь намечено пополнить запасы топлива и идти затем к околоземной станции «Коперник». Каждый выпуск сопровождается игровыми программами, с помощью которых читатели, умеющие обращаться с программируемыми микрокалькуляторами «Электроника Б3-34» («МК-54»), могут самостоятельно повторить важнейшие этапы этого небывалого путешествия, а также при желании совершать другие сложные космические операции. 6. ТЬМА Стартовая площадка была ярко озарена прожекторами. Несомненно, свет некоторых из них, невидимый в вакууме, рыскал сейчас в темноте в поисках «Кон-Тики», но усилия были тщетными — Коршунов ловким маневром ушел из следящего луча, а вновь нащупать столь утлое суденышко в глубине космоса смогла бы разве что автоматическая противометеоритная система. Однако данными прожекторами руководили вовсе* не роботы. Мы снялись с верхней палубы «Гага рина» (а сюда перегнал «Кон-Тики» кто-то из местной стартовой команды ночью, пока мы спали) над центром обратной стороны Луны, несмотря на настойчивые уговоры ТВ подождать до стороны освещенной, на которой условия съемки гораздо предпочтительней. Мы были неумолимы. Пришлось им прибегнуть к искусственному освещению, а теперь, после маневра Коршунова, оно стало бессильным и бесполезным. До станиии все еше было рукой подать — она выглядела черной прямоугольной тенью на фоне звездного неба, окаймленной ходовыми огнями, верхняя же (nf. , / V 0/ Ш s площадка казалась самостоятельным летательным аппаратом, подобным Ла-путе, на которой некогда побывал Гулливер. Мы уходили от станции со скоростью пешехода — разгон, по мнению Коршунова, следовало начать минут через 10—15 после старта. Так мы гораздо точнее выйдем к «Лагранжу» и сбережем много топлива. Хотя, казалось бы, чего там особенно экономить — все равно заправляться... — Полный порядок,— сказал Коршунов. В кабине было темно, только неярко мерцали индикаторы на пульте управления.— Они нас уже не найдут. Рассказывай, что было дальше. Утро для меня началось с хлопот по снабжению и заправке «Кон-Тики». Прикинув, что до «Лагранжа» нам с лихвой хватит тонны топлива, я поставил в заявке на всякий случаи «1500 кг» и дал подписать Коршунову. Он изучал бланк несколько секунд, потом исправил 1 на 3 и расписался внизу. «Лихость твоя мне нравится,— ответил он на мой недоуменный вопрос.— Ты все рассчитал правильно. Но мы идем в космос, не на орбиту, впереди сутки полета. В таких случаях лучше иметь запас на обратный путь, раз уж есть возможность. Мало ли что может случиться». По второй части заявки — воздух, вода и прочее на 10 суток — замечаний у него не возникло. «Именно десять. Больше десяти дней не продержимся, обязательно куда-нибудь свалимся». Я взял подписанный документ и отправился в диспетчерскую. Там-то и начались непредвиденные осложнения, о подробностях которых Коршунов желал сейчас услышать. Я сунул бланк в приемную щель машины, и та 'незамедлительно выплюнула его обратно! На дисплее зажглась надпись: «Не указана цель полета». — А ты что? — спросил Коршунов. В общих чертах он уже знал о происшествии, был осведомлен и о результатах, сейчас его интересовали детали. — Я написал на бланке «Земля» и сунул бумагу обратно в машину. — Молодец! — похвалил Коршунов.— А она? — Тут же выбросила назад. На дисплее загорелось: «Заправка не разрешается. Судно не приспособлено для полета к планетам, имеющим атмосферу. В заявку следует включить требование об установке на судно стабилизаторов и тормозных щитков». — А ты? — спросил Коршунов. Зная его «любовь» к компьютерам, нетрудно понять, что ситуация его развлекала. — Я. естественно, зачеркнул слово «Земля», вписал «Луна» — и туда же — Находчиво! — определил Коршунов и посмотрел на часы.— Кажется, нам пора. Держись, штурман! Двигатель загремел. Разгонялся Коршунов, как всегда, на предельном режиме. Ускорение продолжалось с полминуты. Когда двигатель умолк, станция потерялась позади, а цифры на , 'и'. |
