Техника - молодёжи 1986-08, страница 41

ния: головы коня, грифона (крылатого льва) — так и греко-скиф-ское — Геракла. Как установил историк Б. Граков, возникший в Восточном Причерноморье культ Геракла не был чисто греческим, в нем отразилось сильнейшее воздействие скифской мифологии, в частности, почитание скифского божества Таргитая, отождествленного греками с Гераклом. Возникновение этого синкретического боспорского культа Герак-ла-Таргитая в V—IV вв. до н. э. следует признать одним из важных идеологических достижений греков. Для находившихся во враждебном или чуждом окружении колонистов жизненно необходимо было не только установление прочных взаимовыгодных торгово-экономических отношений с народами «варварского мира», но и создание общих верований, культов и храмов.

Рис. 5. Скульптурное украшение водослива в виде головы льва. Известняк (конец IV—III в. до н. э.), Боспор.

Рис. 6. Девятирожковый светильник, найденный в помещении усадьбы I в. до н. э.— 1 в. н. э. Глина, Боспор (1).

Для того чтобы без кровопролития примирить с собою и друг с другом местные враждующие племена, необходимо было вначале «примирить их богов» и сделать эллинскую религию общей для всех. В таком мирном наступлении на «варваров» ярко проявилась идеология эллинизма. В Северо-Восточном Причерноморье этой цели с успехом служила созданная или переосмысленная изобретательными греками легенда о происхождении скифов от Геракла и местной «змееногой богини-девы». (Исследователи древних религий утверждают, что «змеевидность» или «змееногость» какого-либо мифического персонажа часто свидетельствует о его связи с землей или о его местном происхождении.)

В культе Геракла-Таргитая существовавшая у скифов собственная мифологическая генеалогия была слита с греческой легендой. Скифы приняли, что их верховное божество Папай и эллинский Зевс тождественны, что от брака Папая с богиней земли Апи рождается «первочеловек» Таргитай, соответственно тому, как Геракл, впоследствии приравненный греками к бессмертным богам, является сыном Зевса и земной женщины Алкмены. На следующей ступени скифсхсой легенды от Таргитая и Апи рождался «прародитель скифов» Колаксай, этому соответствовал у греков брак Геракла со змееногой «нимфой земли» и рождение Скифа. В мифе о Геракле-Таргитае имелся эпизод «подвигов Таргитая» в борьбе с местными змееногими Гигантами, напавшими на Афродиту (скифская Аргимпаса). Именно на Тамани в 1926 году археолог Л. Харко нашел остатки мраморного фриза, изображавшего сцену борьбы Геракла со змееногими Гигантами.

Историки не раз отмечали, что черты скифской Апи и почитаемой синдами и меотами Великой Матери слились на Боспоре .в культе богини Афродиты Апату-ры. Помимо созвучия имен Апи и Апатура, стоит отметить предложенный О. Трубачевым перевод слова «апатура» — «преодолевающая воды». В этом случае становится особенно понятным местонахождение главного святилища этой богини, обнаруженного в Фанагории — крупном

портовом городе невдалеке от переправы через Боспор.

Этот обширный экскурс в историю и мифологию синдов и их соседей необходим для того, чтобы попытаться объяснить сюжет самого загадочного из найденных недавно на Тамани рельефов — «Битвы» (рис. 1). Е. Савостина предложила видеть в данном фрагменте сюжет «популярного в античном искусстве боя Ахилла и Пентесилеи, царицы амазонок». Но на рельефе, восстановленном археологами из нескольких больших кусков, нет ни одной фигуры эллинского типа: и одежду и оружие приходится признать «варварскими». Антропологические признаки, выделенные исследовательницей синд-ских погребальных стел А. Ивановой для синдов, также позволяют отнести лица обоих главных персонажей рельефа к местному, а не эллинскому типу: мягкие черты лица, полные губы и щеки, крупные глаза и пр. На голове воина едва различима туго стягивающая густые волосы лента и украшение спереди в виде «кока». Быть может, эта лента изображала характерную для богатых синдских воинов золотую головную повязку? Всему этому не противоречит ни одежда воина, ни скифский короткий меч — акинак. Что же касается центральной женской фигуры, то, судя по одежде, это меотка, поскольку в женских захоронениях синдов очень рано (уже в VI—V вв.) встречается исключительно эллинская одежда, о стойкой «моде» на которую свидетельствуют и многочисленные синдские надгробные изображения женщин. Широкие кожаные боевые пояса и отсутствие головного убора — это также черты внешнего облика меотянок, близких кочевницам-сарматкам. Не случайно греки называли эти сходные по многим обычаям племена «женовладеемыми»: о пережитках у них матриархата свидетельствуют сами названия племен (по Трубачеву): меоты — «материнские», сарматы — «женские», а также излюбленные у сарматов изображения воинственной девы, совершающей подвиги. Заметим, что на территории, некогда населенной меотами, найдено несколько женских захоронений с оружием.

Итак, перед нами сцена крова

39