Техника - молодёжи 1986-11, страница 20

К 275-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ М. В. ЛОМОНОСОВА

ОПЕРЕДИВШИЙ ВРЕМЯ

ИГОРЬ ПЕТРЯНОВ-СОКОЛОВ,

академик, Герой Социалистического Труда

Бессмертен отдавший всю свою жизнь и волю людям. Его существование будет продолжаться вечно в жизни многих поколений в бесконечном развитии человечества. И в первую очередь вечны имена и дела тех, кто смог понять и предвидеть грядущее.

Излишне перечислять все, что сделал Ломоносов в русской филологии и истории, географии и геологии, металлургии и метеорологии, физике и химии. В каждой из этих областей знания он намного опередил свой век, и даже сегодня человеческое воображение почти бессильно представить его огромную эрудицию и всеобъемлющую широту научного предвидения.

Немало историков изучали жизнь и деятельность Ломоносова. Но когда знакомишься с биографиями этого удивительного человека, составленными разными авторами в разное время, то невольно кажется, что они посвящены совершенно разным людям, у которых по какой-то странной случайности совпадают многие подробности жизненного пути.

В одних биографических исследованиях можно прочесть о великом поэте, посвящавшем свой досуг и свою прихоть занятиям разными науками, в которых, правда, ему удавалось сделать немало важного и полезного.

Другие с искренним сожалением рассказывают о гениальном ученом, поневоле принужденном тратить время и силы на сочинение торжественных од по самым разнообразным придворным случаям.

И, пожалуй, вполне закономерен и обоснован до сих пор продолжающийся спор о том, кем же был Ломоносов. Быть может, он был гениальным дилетантом, с одинаковым интересом и равным успехом занимавшимся всем, чем угодно, что привлекало его внимание в данный момент? Или же эта великая жизнь была посвящена чему-то единому, главному, что объединяло ученого, художника и поэта?

Большой знаток Ломоносова, наш современник академик Александр Евгеньевич Ферсман, утверждал, что «в Ломоносове боролись два разных человека. Один был классик и точный исследователь; многие годы в своей лаборатории он готовил длинный ряд цифр, и надо поражаться той точности, с которой он добавил основные величины для построения своих выводов. Но наравне с классиком в Ломоносове был другой человек. Это был поэт, богатый фантазией, интуицией, вдохновением, горящий идеями. В противоположность спокойному и медленному развитию своих мыслей этот человек мешал терпеливой разработке отдельных вопросов, в нем одни идеи бурно сменялись другими, что влекло к большим мировым проблемам... В этой борьбе гениального натуралиста-исследователя и поэта-романтика рождается все своеобразие фигуры великого помора, человека, пришедшего из народных масс, творца новых идей, на столетия опередившего свой век, гениального мыслителя и великого гражданина нашей родины...».

Противоположного, по существу, мнения держался лучший, пожалуй, знаток Ломоносова и его времени — академик Сергей Иванович Вавилов, инициатор и организатор прекрасного памятника Ломоносову — музея его имени. Он считал, что «великий русский энциклопедист был в действительности очень цельной и монолитной натурой», и указывал на глубокое слияние «в одной личности худо-жественно-исторических и научных интересов и задатков».

Что же верно? Яркая картина внутренней борьбы классика и романтика, ученого и поэта, нарисованная Ферсманом, или цельный и могучий образ борца в науке, по мнению Вавилова?

И несомненно, что единственный, кто может правдиво ответить на подобный вопрос,— это сам Ломоносов, и к нему нужно обращаться с такими сомнениями. Но, спрашивая, необходимо внимательно вникать в ответы, ничего не пропуская и стараясь в многогранности найти то самое важное, что едино и общо для его жизни и деятельности.

Анализируя поэтическую сторону творчества Ломоносова, необходимо отстранить все то, что было навязано поэту жесткими требованиями времени и придворного положения. Чтобы решить, что было самым важным для поэта, во что он вложил всю свою душу, необходимо, конечно, в первую очередь обращаться к тому, что и теперь, через два столетия, не потеряло своей художественной ценности для нас, далеких потомков и наследников Ломоносова.

С наибольшей страстностью, с наибольшей драматической силой созданы им произведения на самую, казалось бы, прозаическую тему. В них вложена вся творческая сила его огромного поэтического таланта.

Это «Слово о пользе химии» — один из прекраснейших образцов мировой поэтической прозы.

Это «Письмо о пользе стекла» — острополемическая поэма, в которой с неповторимой силой выражены Ломоносовым основы его научного мировоззрения.

Оба произведения, несомненно, лучшие по поэтической образности, поистине философской глубине мыслей и ясности изложения.

Очень важно для понимания сложной натуры великого энциклопедиста, что оба его программных произведения посвящены химии.

«Прекрасные натуры расточительный любитель, желая испытать столь глубоко сокровенно состояние первоначальных частиц, тела составляющих, должен высматривать все оных свойства и перемены, а особливо те, которые показывает ближайшая ее служительница и наперсница и в самые внутренние чертоги вход имеющая химия, и когда она разделенные и рассеянные частицы из растворов в твердые части соединяет и показывает разные в них фигуры, выспрашивать у осторожной и догадливой геометрии, когда твердые тела на жидкие, жидкие на твердые переменяет и разных родов материи разделяет и соединяет, советывать с точною и замысловатою механикою, и когда через слитие жидких материй разные цветы производит, выведывать через проницательную оптику. Таким образом, когда химия госпожи своей потаенные сокровища разбирает, любопытный и неусыпный натуры рачитель оные через геометрию вымеривать, через механику развешивать и через оптику высматривать станет, то весь-

18