НА СТРАЖЕ КАЧЕСТВА

ГОСПРИЕМКА: МНЕНИЯ, ПРОБЛЕМЫ

Григорий ХДЗАНОВ,

заместитель председателя комиссии пропаганды Московской секции ветеранов войны

Однажды в универмаге, рассматривая стеллажи с радиотоварами, стал свидетелем обычного, казалось бы, разговора. Видимо, покупатель хотел приобрести портативный радиоприемник и, разумеется, задавал продавцу справочные вопросы: каков диапазон его частот, прочен ли корпус, безотказен ли приемник в работе? И вдруг ни с того ни с сего: «А какая дата выпуска? Конец месяца? Нет, такой приемник мне не нужен». Развернулся и был таков. А мне вдруг подумалось, какими суеверными мы стали при выборе покупок. Не только дату изготовления не забываем спросить, но и проверим, стоит ли роспись контролера ОТК, а иногда даже не преминем поинтересоваться, каково количество брака завода-изготовителя, новое ли это предприятие, старое ли, при помощи автомата выпускался товар или произведен вручную. Одним словом, прежде чем оформить покупку, задаем самые, казалось бы, несуразные вопросы. Почему? Один из моих товарищей пошутил: кое-кто понимает ускорение по-своему — числом поболее, ценою подороже, а качеством похуже.

В каждой шутке есть доля правды. Действительно, время заставляет поспешать. Но разве оно нас, ветеранов труда, не торопило в годы войны? Еще как торопило. С ног от усталости валились, забывали, когда кончался старый и начинался новый месяц. Но тем не менее продукцию для фронта мы производили без брака, с каждым днем увеличивая ее количество.

После окончания машиностроительного факультета института управления имени С. Орджоникидзе я был направлен на завод. Не успел как следует освоиться в должности заместителя начальника цеха, в котором изготовлялись оптико-механические приборы для нашей армии, как началась война. С каждым днем заводы страны все больше выпускали пушек, минометов, спускались со стапелей военные катера, подводные лодки, корабли, но вся эта военная техника, разумеется, была бы не столь грозна, если бы не имела дальнозорких «глаз» — для минометов и пулеметов требовались прицелы, для пушек — панорамы Герца, для флота — морские дальномеры. Бойцы снабжались артиллерийскими стереотрубами и биноклями. Все эти приборы и собирались на нашем предприятии.

Я хорошо запомнил то время, когда каждый день военпреды требовали от нас лишь одного — увеличения выпуска

продукции. И тут хочу обратить внимание читателя — о качестве речи не велось. Нет-нет, я не имею в виду, что оптическую аппаратуру можно было выпускать с различными недоработками по принципу «тяп-ляп», как это частенько случается в наше время. Просто агитировать кого-то из рабочих за выпуск оптики высокого качества не было необходимости. Может быть, кому-то покажется, что ничего сложного в нашей работе не было? Как бы не так. Требовалось немалое мастерство, чтобы, например, изготовить окуляр со сложной мно-гозаходной ленточной резьбой. Причем делалась эта деталь из латуни, а на довоенном оборудовании выполнить такую работу по всем параметрам, без отклонений было вовсе не просто. Затем уже сборщики тщательно подбирали и монтировали обойму с окуляром, пригоняя детали с большой точностью — чтобы не было люфта. Я до сих пор не могу забыть растерянное лицо мастера, у которого однажды на участке военпредами были замечены отклонения при сборке. Он-то, опытный рабочий, отлично понимал, что всю партию придется разбирать и собирать заново. И это в те горячие дни, когда фронту требовалась наша продукция.

При производстве оптики требовалось еще большее внимание и осторожность. После изготовления линз в цехе проверяли каждую деталь на качество изображения. Потом бережно заворачивали ее в рисовую бумагу, словно нежные конфетки, прокладывали ватой. А сам процесс сборки происходил в сфере абсолютной чистоты. Сборщицам тут же, на заводе, даже делали маникюр. Ведь если на линзе останется, пусть незаметная глазу, царапина — не примут прибор военпреды.

Кто-то подумает, что работали наши специалисты без брака только потому, что боялись выпустить плохое изделие, за которое может последовать самое суровое наказание, как полагалось по законам военного времени. Действительно, по головке бы не погладили. Но не эта мера, уверяю, была самой значительной в борьбе за качество. Во-первых, важную роль играл человеческий фактор. Каждый рабочий понимал важность момента и знал, что не имеет права ошибаться. Агитировать, как я уже говорил, здесь не было необходимости. А во-вторых, дело в том, что еще в довоенное время на предприятии сложилась высокая культура труда. И не только в технологическом и психологическом

смысле, но и в этическом. Для всех рабочих, начиная с ученика и кончая высококвалифицированным специалистом, прежде всего была дорога честь заводской марки, каждый гордился качеством своей работы, а значит — и продукцией всего предприятия. Субъективных мнений, споров по поводу использования оптики даже с незначительными отклонениями, хотя они и не влияли на ее эксплуатацию, не было. Существовало лишь одно мнение — всего коллектива: «Делай прибор так, как требует техническая документация». Так нас воспитывали. Так нас учили. Поэтому и представители военной приемки к нам не имели никаких претензий. Да и с фронта никогда рекламаций не поступало. Не было у нас брака. Говорю так потому, что самому пришлось увидеть в деле наши приборы.

В начале 1942 года добровольцем ушел на фронт. И надо же такому случиться: попал заместителем командира по политчасти в подразделение, где использовались многие виды нашей продукции. Это был противотанково-истре-бительный дивизион, на вооружении которого находились 76-миллиметровые орудия. Панорамы Герца на них были просто незаменимы. «Где работали до службы?» — часто спрашивали меня бойцы. С гордостью показывал я на бинокли, прицелы, панорамы, после чего наводчики орудийных расчетов расспрашивали, как изготавливались эти приборы, что за мастера работают на заводе. На фронте относились к нашей продукции бережно. После тяжелых боев на Курской дуге часто приходилось видеть, как оставшийся из всего расчета боец, порой раненый, бережно снимал с орудия панораму и аккуратно укладывал ее в специальный упаковочный ящик. Это мы сейчас говорим, что исправность автомобиля для водителя — его заработок. Отличный резец — хлеб токаря. Для наводчика же, да и для всего расчета орудия прицел порой стоил жизни. Конечно, использовалась наша оптика не в идеальных условиях. Но на фронте бойцы были благодарны рабочим за отличную продукцию не только нашего завода, но и других предприятий, которые ковали в тылу оружие победы. Были благодарны и военпредам, которые прочно заслоняли дорогу браку.

Как сейчас вижу в цехах принципиальных женщин, которые осматривали и принимали нашу продукцию. Подчинялись они не заводскому руководству,

30