Техника - молодёжи 1993-08, страница 31

версальных элементов человеческого опыта — ключ к погружению в гипнотическое состояние в любой ситуации. Гипноз — очень естественная вещь. Данное слово означает всего лишь набор средств, которыми вы пользуетесь»,— говорит Бэндлер.

«Мораль» теоретической части статьи можно резюмировать предельно кратко: любой человек, так сказать, всегда готов впасть в гипнотический транс. Для этого у него есть все необходимое. А ваша задача — направить его по верному пути.

Перейдем же от теории к практике.

Соберитесь втроем. На время занятий назовем вас А, Б и В. Не беспокойтесь, А не означает Атличного ученика, Б — похуже, а В — Вечно отстающего. Скорее наоборот: А играет более пассивную роль Пациента, тогда как Б и В — Будущие Гип-нотизеры-эриксонианцы. И потом вы все равно поменяетесь.

Пусть А думает о чем-нибудь — все равно о чем; но это должна быть ситуация, в которую он вовлечен глубоко, на которой сосредоточен полностью и ничего другого вокруг себя не замечает. Иными словами, сфера его внимания предельно ограничена. У одного такое состояние легче всего возникнет, допустим, при «беге трусцой», у другого — при «чтении», кто-то может «писать письмо», кто-то — «смотреть боевик», «вести машину в долгом рейсе» и т.д.

Двум своим партнерам А должен сказать, что именно он хочет себе представить. Причем только одной сжатой фразой в два-три слова: «Плыву на байдарке» — и все. Иначе, если сообщить подробности, задача Б и В окажется слишком легкой. Затем, сев поудобнее и закрыв глаза, А дает волю воображению. И при этом делает вид, будто находится в гипнозе. Пока просто притворяется, конечно, но так надо.

Теперь начинают работать Б и В. Они по очереди описывают те чувства, ощущения, переживания, которые, по их мнению, должны возникать у А в названной ситуации. Причем возникать обязательно, в любом варианте. Допустим, если А «бежит трусцой», не следует говорить, что солнце припекает его затылок — ведь бегать можно и в пасмурный день, а то и приятной лунной ночью. В общем, описывайте не то, что могло бы быть, но только то, что должно. Здесь придется проявить находчивость — чтобы не ошибиться, выра

жайтесь предельно обобщенно и в то же время все-таки пытайтесь создавать видимость конкретности. Например: «Ваши ноги ритмично отталкиваются от земли, тело чувствует их толчки...», «Вы ощущаете набегающий воздух... Замечаете биение своего сердца...»

При этом Б и В внимательно наблюдают за А, стараясь уловить все его реакции на сказанное. В свою очередь, А следит за тем, какие слова помогают ему лучше вживаться в ситуацию, а какие, наоборот, мешают сосредоточиться на ней, рассеивают внимание. Продолжительность «сеанса» — около пяти минут.

Какой же опыт извлекают участники семинаров Бэндлера из подобных упражнений? Вот фрагменты стенограммы обсуждения.

Женщина: Я играла на пианино... и все, что говорилось о моих телесных ощущениях, погружало меня глубже в игру. Но если подсказывали... описывали мои мысли, как я реагирую на свое занятие... это немного сбивало. Когда я услышала, что чувствую прикосновение пальцев к клавишам — переживание усилилось. А потом произнесли такую фразу: «Музыка — это вы» — и я как-то растерялась.

Бэндлер: Действительно, ведь, даже играя «Умирающего лебедя», вы можете и не представлять себя лебедем? И уж тем более не должны умирать. Во всяком случае, это совсем не обязательно.

Мужчина: Слова действуют лучше, если их ритм совпадает с частотой моего дыхания.

Ж.: Разный темп речи у Б и В сильно мешает. Например, один говорит медленно: «Вы — чувствуете — себя — очень — спокойно», а второй быстро добавляет: «очень, очень, очень спокойно». И возникает скорее беспокойство.

М.: Я представил себя конькобежцем на крытом катке. И меня как бы отбросило, когда сказали нечто вроде «Вы смотрите вверх и замечаете, как прекрасно небо».

Ж.: А мне сказали, что я слышу и ощущаю свое дыхание. Но я не смогла вообразить то и другое одновременно.

Б.: Ну а в каких случаях было легче?

Ж.: Если в одной фразе говорили только об одном впечатлении, например о слуховом.

М.: Мои партнеры, наоборот, из всех чувств постоянно упоминали

одно осязание. Некоторое время это очень помогало, но потом захотелось на что-нибудь посмотреть. Я ничего не видел.

Б.: То есть в конце концов указания стали, как принято выражаться, избыточными.

Ж.: Хотя я писала картину, никто не говорил об ощущении кисти в моей руке. Сначала сказали, что я смешиваю краски... а после этого — что уже рассматриваю пейзаж и любуюсь колоритом. Но прежде чем отойти и взглянуть на полотно, надо было еще и поработать кистью.

Б.: Понятно Не было естественного перехода. Вроде как вы лежите на пляже, чувствуете горячий песок, тепло солнечных лучей, а потом оборачиваетесь и видите, как далеко успели уплыть...

Думается, приведенные диалоги во многом поясняют, какими должны быть речевые стимулы, заставляющие человека углубиться в себя, приближающие к состоянию транса. А именно — такими, которые вызывают и усиливают типичные, универсальные переживания.

Напрашивается и ряд более конкретных выводов.

Внушайте впечатления в естественной последовательности, в виде непрерывного сюжета.

Не требуйте от Пациента слишком многого сразу, не перегружайте избыточными указаниями; тем более избегайте противоречивых и невыполнимых.

Используйте образы всех трех основных типов — зрительные, слуховые и кинестетические (ощущения тела), но не чередуйте их слишком резко.

Соблюдайте баланс между однообразием и разнообразием.

Не надо абстракций: говорите о цветах и формах, звуках и запахах, тепле и холоде, но не «подсказывайте» мыслей или моральных оценок.

Следите за ритмом вашей речи. Старайтесь сделать его ровным и подстроить под частоту дыхания Пациента.

Неуклонно соблюдая эти правила, вы должны попытаться захватить внимание собеседника и повести его «внутрь себя», все больше отдаляя от внешней реальности, все глубже погружая в мир воображения.

Но это лишь первый шаг на «пути в гипноз». О дальнейших расскажем в следующих статьях.

28