Техника - молодёжи 1994-04, страница 15
Из дальних поездок Владимир СТАНЦО, научный журналист ИДЕЯ ТВИКС: НАУКА И ЖУРНАЛИСТИКА СЛАДКАЯ ПАРОЧКА? В «ТМ» №8 за 1991 г. была помещена статья кандидата физико-математических наук, доктора философских наук Г.Мякшпева, название которой «Мозг как колебательная система» говорило само за себя. А теперь — взгляд на ту же проблему автора «X и Ж». Ученые досуги- ЕСТЬ ЛИ УМНЫЕ В РОССИИ? Самая страшная обида для нас — обвинение в глупости. Дела идут из рук вон плохо, а мы сплошь умные. Парадокс? Нет парадокса. Бестолковых все-таки действительно много, но и мыслители, конечно, есть. Вопрос в том, как их найти. Опираясь на законы природы и народную мудрость, постараемся ответить. Поскольку материализм еще не выветрился из наших голов, будем считать мышление просто хи-мичео' ой реакцией. Из курса химии мы знаем, что реакаи I бывают экзотермические и эндотермические, то есть идущие с выделением или поглощением тепла. Теперь призовем на помощь мудрость предков. О хорошей голове в народе говорят «котелок варит». Иными словами, мыслительный процесс — реакция экзотермическая. Тогда в соответствии с принципом Ле Шателье можно утверждать: лысые люди значительно умнее обладателей богатой шевелюры. Каждому лысому химику это давно понятно, а для остальных приведем упрощенную формулировку упомянутого принципа: «Термодинамическое равновесие смещается в направлении ослабления эффекта внешнего воздействия». В данном случае внешнее воздействие исходит от пышного волосяного покрова. Он теплоизолирует голову, теплу некуда деваться, и мышление неизбежно должно прекратиться. С лысыми все наоборот. Только непрерывная работа мозга может поддержать тепловой баланс их головы. Вот почему лысые постоянно думают. (Комментарий «ТМ»: независимое подтверждение вывода находим в выражении «светлая голова». Ясно, что имеется в виду!) Значит, первый атрибут умного человека — лысость. Далее, когда голова устает от напряженной работы, народ справедливо говорит, что она «пухнет». Следовательно, мышление — процесс, идущий с увеличением объема мозга. Но если так, то, согласно принципу Ле Шателье, мыслить гораздо легче, когда на голову нет никакого давления. А как можно его избежать? Ходить без шапки. Это очень важное условие. Цивилизация зародилась где-то в районе Тигра и Евфрата именно потому, что там люди могли круглый год ходить без головных уборов. А сколько великих дали, по той же причине, Древний Рим и Древняя Греция! Выходит, умный человек — лысый, с большой головой и без шапки. Перейдем от головы к телу. Ныне народ часто критикует некоторых наших политиков и экономистов: они-де «витают в эмпиреях», то есть живут и мыслят в отрыве от действительности, от земли. Человек с каким-нибудь образованием знает, что сила притяжения двух тел прямо пропорциональна их массам и обратно пропорциональна квадрату расстояния между ними. Поэтому тело хорошего мыслителя, не расположенного к витанию в облаках, должно иметь большую массу и малую высоту. Итак, законы природы и народная мудрость приводят к заключению: по-настоящему умных людей надо искать среди лысых, большеголовых, без шапки (примечание «ТМ»: ну, может быть, в крайнем случае в кепке?), плотного телосложения, коренастых. Подведем итоги. Бестолковых в России много, но и умные встречаются. И теперь мы точно знаем, как их отличить. А значит — есть надежда на лучшее будущее. Ю. СЕНАТОРОВ Не знаю, как вас, читатель, а меня в последнее время редко посещает ощущение собственной нужности. Поэтому, получив прошлой осенью приглашение на первую Европейскую конференцию научных журналистов, сделал все необходимое, чтобы туда выбраться. Тем более что устраивали эту встречу в Женеве, точнее, в ее пригороде, где расположен уникальный центр мировой физики — ЦЕРН. Аббревиатура эта уже не отражает нынешнего названия. Ровно 40 лет назад представители 12 европейских стран подписали конвенцию о создании Европейского центра ядерных исследований, по-французски — Centre Europeene pour la Recherche Nucleare. Почему по-французски? Потому хотя бы, что разместить его решили на территории франкоязычного швейцарского кантона Женева. Позже, когда словосочетание «ядерные исследования» стало малосимпатичным для европейского обывателя, а научные программы ЦЕРНа сосредоточились в основном на проблемах микромира, центр переименовали в Европейскую лабораторию элементарных частиц. Но старую аббревиатуру — краткую, звучную, уже ставшую привычной,— оставили. Итак, мы едем в ЦЕРН. Мы — это семеро московских научных журналистов: два газетчика, работник радио, телевизионщик, сотрудник еженедельника («Наука и бизнес») и представители двух научно-попу-лярных журналов — «Науки и жизни» и нашего — «Химии и жизни». Авиабилетов до Женевы не было, и прилетели мы в Цюрих, чему никто не огорчился: пусть из окна вагона, а полстраны увидим! Непривычное началось сразу. Знаете ли вы, что такое швейцарские железные дороги? Идеальная чистота — повсеместно. Тележку с пивом, булочками, кофе провезут через вагон на каждом перегоне — только покупай. Контролеры, впрочем, ходят с той же частотой. Словом, люди работают! Поезд катит так бесшумно, что внутри можно переговариваться шепотом, а снаружи вполне респектабельные дома стоят вплотную к железнодорожным откосам. Вибрации никакой. Удобные, я бы сказал, разумно мягкие кресла. Хочешь — работай, что и делало большинство пассажиров в вагоне первого класса, куда потянуло меня профессиональное любопытство. «Классовые различия» между ним и нашим вторым показались минимальными. Другое дело — специальный детский вагон. Треть его занимает площадка с пластиковой горкой, с игрушечным конем на толстой пружине — вот тут можно и покачаться. Наконец, главное «заоконное» впечатление: людей — мало! Но объяснить феномен легко: время-то рабочее... ЦЕРН — существо уникальное На женевском вокзале нас встретил официальный представитель России в ЦЕРНе Владимир Павлович Михайлов. В микроавтобусе его симпатичная помощница Элен вручила каждому гостиничные ключи, карты-схемы Женевы и ЦЕРНа и прочие мелочи. Тут же нам объяснили, почему ключей — три. Один — от наружной двери (после пяти вечера никаких дежурных в ЦЕРНов-ском отеле нет), другой — от номера, а третий — от личного сейфа. Нет, не в швейцарском банке, всего лишь в ящике письменного стола, но тоже неплохо: благодаря этому можно не таскать с собой все деньги и документы. До открытия конференции оставался свободный, как нам казалось, день. Однако хозяева распорядились им по-своему рационально, назначив с места в карьер две встречи с учеными непосредственно в лабораториях и на установках. И при первом же визите мы... пересекли швейцарско-французскую гра 13 |
