Техника - молодёжи 1998-10, страница 46

О НЕМ ПИСАЛИ..

деляет синтаксическую природу фразы и, следовательно, ее пунктуацию. Тут возникает масса сложностей, связанных с конкретными языками. В английском, например, интонационная структура фраз каждого типа стабильна — например, к концу вопросительного предложения тон непременно повышается. В русском же — как Бог на душу положит! -Живой-то человек всегда поймет, утверждает его собеседник что-либо или спрашивает о чем-либо. А машина?

Не меньше проблем с декодированием начал и концов слов. Наконец, трудности орфографии отдельных языков. О том же английском любой, даже не владеющий им, знает, что это язык, где пишется «Ливерпуль», а читается «Манчестер». Если фоноскоп слышит сочетание звуков «райг», что печатать диктографу — write (писать), right (правильно) или rite (обряд)? Правда, уже то хорошо, что прочтение слов в английском языке регламентируется правилами, а исключения из них худо-бед-но поддаются систематизации. А вот норвежский и шведский таят сюрпризы: большинство-то слов читаются, как пишутся, но остальные... Норвежский глагол se (видеть) так и произносится «се», но орфографически сходный с ним re (ездить верхом) — «ри». Sine (свой) читается «сине», но silga (селедка) — невесть почему «шильга»! Как выпутается бедный диктограф из подобных ситуаций? (Я уж вовсе молчу о гэльском языке — его орфография убийственна. Вот, не угодно ли, мужское имя Padgraig — ну, кто догадался, что оно произносится «Порик»?!)

Особый случай — вьетнамский язык. Он ИНТОНАЦИОННЫЙ: лексическое значение слова ОПРЕДЕЛЯЕТСЯ тем, с какой интонацией оно произнесено! Одно и то же «бао» в зависимости от нее имеет десяток значений, ничем между собой не связанных.

По-видимому, дешифровка фонем есть лишь первая стадия распознавания речевых универсалий. Стадия вторая — дешифровка СЛОВ. Опять-таки процитирую де Соссюра: «Слово... неотступно представляется нашему уму как нечто центральное во всем механизме языка». Необходимо изыскать «словарные» аналоги промотора и терминатора — то бишь коды начала и конца слова. Ориентироваться на ударный слог можно лишь в тех языках, где его положение фиксировано: скажем, в польском ударение, как правило, на предпоследнем, в финском — всегда на первом.

И третья стадия — декодирование ФРАЗ. И уж тут никак не обойтись без включения интонационных кодов в совокупность эталонов, необходимых фоноскопу. Программа-минимум — выяснить, какие вариации тона (и по каким признакам!) относятся к речевым универсалиям, а какие — к дикторской речи.

Возможно, приведенное перечисление скользких мест, подводных камней и проч. наведет кого-то на мысль, что такое дело, как обучение машин общению с нами, пользователями, не осилить никому. Но, если верно понят ГЛАВНЫЙ принцип — а именно: принцип фоноскопического кода, — налицо методическая основа для понимания вещей, производных от него. И потом, «трудно» не значит «невозможно». В конце концов, чего мы хотим — диалога с машиной или войны с ее непокорным нравом? ■

Две стороны гранитной набережной соединяет массивная железобетонная арка. Это новый Москворецкий мост. Впрочем, здесь через реку перекинут не один, а два моста. Другой, правда, невидим; он проложен под рекой, в слоях древних глин и известняков. Этот подводный мост — тоннель метро.

На самом деле история прокладки тоннеля под Москвой-рекой имеет почти трехвековую давность. Еще в 1657 г. царь Алексей Михайлович наказал смоленскому мастеру Василию Азанчееву проложить под рекой «подкоп» с одного берега до другого.

Осуществлению замысла помешала вода, заливающая котлован. Не помогли Василию и опытные колодезные мастера, они воды также не исчерпали. «Подкоп» был заброшен. Только в наши дни коварные подводные грунты покорились советским проходчикам. В 00 час. 07 мин 1 января 1943 г. от мраморной платформы станции метро «Площадь Свердлова» в сторону Замоскворечья отошел первый поезд. Он проносится под Красной площадью, спускается под дно Москвы-реки и мчится под жилыми кварталами Замоскворечья. Еще раз подводным тоннелем пересекает реку возле Ленинской слободы и вырывается на сверкающую светом и красками платформу. Это конечная станция нового Замоскворецкого радиуса метрополитена — «Автозавод имени Сталина».

До сих пор Горьковский радиус московского метрополитена оканчивался в центре города. Поездка оттуда в Замоскворечье и Ленинскую слободу на трамвае отнимала обычно не меньше часа. Новый радиус сократил время поездки в шесть-семь раз. Только 8 1/2 мин занимает теперь путь от площади Свердлова до новой станции «Автозавод имени Сталина». За эти минуты поезд пробегает 6 1/2 км, двигаясь со средней скоростью 48 км/час. На других линиях метро поезда движутся со скоростью 30 — 32 км/час.

Сеть московского метрополитена увеличилась на 6,5 км и составляет теперь 33 км. Новая линия сможет обслужить за день до 150 тыс. чел. □

Евг. Симонов. «Москворецкий радиус». «ТМ», № 2-3 за 1943 г.

В современной войне для вывода из строя техники врага часто применяют простое и действенное средство — стальные колючки, или «ерши». Рассыпьте их по дорогам, и противнику не избежать прокола шин. Основное достоинство «ершей» в том, они не нуждаются в специальной установке — всегда лягут тремя концами в землю, а четвертым будут смотреть вверх. «Ерши» либо штампуют из отходов металла, либо сваривают из кусков проволоки.

Такие же рогатки, но больших размеров (до 2 м высотой), изготовленные из двутавровых железных балок, используют в качестве танковых заграждений. Называются они «ежи».

Происхождение этих приспособлений теряется во мгле веков. Зарождение их в качестве боевого средства надо искать в пустынях Центральной Азии, искони на

селенных степняками — кочевниками. А форму людям «подсказала» натуральная кактусовая колючка.

Известно, что персы применяли подобные средства против армии Александра Македонского в сражении при Гавга-малах в 331 г. до н.э. Юлий Цезарь усиливал ими фортификационные сооружения во время осады Алезии в 31 г. до н.э.

В многовековой борьбе русского народа с половцами и татарами железные колючки сыграли важную роль. По старой русской терминологии они назывались «чеснок», их назначением было калечить лошадей, для чего «чеснок» рассыпали на возможных путях следования неприятельской конницы.

В XIX в. в европейской армии «чеснок» не использовали. Но уже в войну 1914 — 1918 гг. против кавалерии стали применять несколько типов отлично сделанных стальных шипов. □

Н. Соболев. «Ерши и ежи».

«ТМ», N° 7 — 8 за 1943 г.

«Я знал, что русские «Катюши» — страшная штука, но когда эта «Катюша» дала залп по соседней роте и от этого залпа почти вся рота полегла, я убедился, что нам против русских не устоять». Таково признание врага — немецкого лейтенанта, захваченного в плен в Карпатах,

А «Катюша» — это общепринятое в Красной Армии ласковое наименование для славного вида нашего орудия: ракетных снарядов, или PC.

В отличие от артиллерийского снаряда ракетный является одновременно как бы и пушкой и снарядом, и к цели они летят вместе. Поскольку его движение происходит за счет реакции отбрасываемых назад газов, то установка для старта PC не должна сообщать ему энергию. К тому же она не воспринимает отдачи, и поэтому может быть легкой, портативной, подвижной. Установка для старта PC состоит из стальной трубы, снабженной прицельным приспособлением и механизмом для производства выстрела. Часто трубу, которую используют как ствол пушки, заменяют на простые направляющие приспособления в виде стальных прутьев, скрепленных кольцами. Несколько таких приспособлений соединяют, что позволяет давать старт одновременно пяти, шести и более PC. Заряжение происходит очень просто: в трубу вкладывается ракета и включается электрический запал.

Надо сказать, что вообще реактивные снаряды обладают малой прицельнос-тью. Однако при массовом применении на небольших расстояниях, когда производится поражение целых площадей, незначительная меткость никак не влияет на результаты стрельбы.

При массовом применении PC способны в несколько минут превратить в бесформенные обломки вражескую технику, сооружения и уничтожить людей на значительных площадях.

Признания пленных врагов говорят об этом достаточно красноречиво. ■ Профессор, доктор технических наук, генерал-майор инженерно-технической службы Г. И. Покровский. «Ракета — двигатель и оружие».

«ТМ», № 9 за 1945 г.

ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ 1098

шш