Техника - молодёжи 1998-10, страница 49
СОВРЕМ е н н а я СКАЗКА ...Сегодня опять поймали Лесное Диво. Мужики заприметили его на опушке леса, когда оно пыталось одним махом переметнуться через поле. Онисим и два его дюжих брата Михай и Федот загнали мохнатую тварь под копну, а уж оттуда ее выкуривали всей деревней... Еще когда Диво было замечено в первый раз, старая повитуха с окраины деревни, прошамкала, что де не избыть нам чудовища, покуда не убьем его одиннадцать раз. Тогда над бабкой потешалась вся деревня; сейчас, после девятого раза, даже те, кто был особливо смешлив, маленько поостыли... Первым чудовище порешил Кузьма-лесоруб. Тесал себе тихонько барскую сосну, как вдруг выкатилось перед ним — лохматое, грязное, лица да глаз не видать. Ну, Кузьма с перепугу и махнул топором: ровнехонько так на две половинки и разложил Лесное Диво, словно полено какое... Сбежалась тогда вся деревня: охали, но тронуть никто не решался. Старики только потыкали посошками, да потом, слышь-ка, посош-ки-то те и пожгли, абы какой беды не вышло. А чудище разрубленное полежало, полежало, да через день и сгинуло, словно и не было ничего... Потом отличился Микола-охотник. Тот Лесное Диво рогатиной к дубу припер. Затем бабы в овине — с визгом цепами забили. Мужики у бани — кольями... Приезжал из Рядков отец Лаврентий, помахал кадилом, водицей святой побрызгал, да и укатил. Зыркнул только перед отъездом на крайнюю избу и сказал, что до тех пор будет к нам лепиться нечисть, пока мы от собственной нечисти не избавимся. Но повитуху никто у нас в обиду не даст. Ей годков-то поболе будет, чем всем нашим мужикам вместе взятым, все мы в свое время через ее руки прошли. Если б не она — захирела бы деревня. Так отец Лаврентий и отправился восвояси ни с чем. А с Дивом Лесным чего только не делали: рубили — куски срастались, вешали — веревки лопались, кололи — раны затягивались. Водой святой, что отец Лаврентий привез, брызгали — а оно только отряхивается, как собака... На сей раз выкурили его из-под копешки, метнулось Диво к реке и — в воду. Хорошо, догадались мужики: бреднем изловили, запутали в сети. Стали решать, что с чудищем делать. Долго судили-рядили, наконец, придумали: камень ему на шею да утопить. Вот только усомнились многие: чай, выплывет, раз нехристь. Тут Федот-догада, Онисимов младший братец, и предложи: запалить его надо, ребяты, и дело с концом. На том и порешили. Не то чтоб мужички злобу проявили, нет. Просто, ну что же с ним еще-то делать? И ладно, если б просто так нечисть шастала, ан нет: порчу наводит! Почитай с того самого дня, как Диво это у нас завелось, и сделалась погода сухая да жаркая. Дичь ушла неведомо куда — охотники лаются пуще собак; речка обмелела — рыба в глубокие места подалась, рыбаки без улова остались; урожай на корню повысох — землепашцы всех и вся кроют почем зря. Оттого-то и приняли мужички недобрую думку На ходу отряхивая шерсть, он все глубже забирался в чащу. Два месяца, целых два месяца по этим лесам шастать, а в регенерационной обойме — один заряд. Это из одиннадцати-то! Быт и поверья предков — предмет занимательный, но когда этот быт насаживает тебя на колья, а поверья укладывают на костер... нет уж, увольте! А Эдик — каков молодец?! Нечисть-де у них неприкосновенна: до Бога высоко, до царя далеко, вот и молятся на домовых да леших. Хороша молитва! Микросистема, «маскхалат» этот, — запрограммирована на один образ, и не переключишься. А как было бы хорошо: превратиться в сосну, да и простоять так пару месяцев. Если не срубят, конечно. А потом в оранжевом вихре через семь веков — на родную базу... Стоп! Шаги. Он заозирался в поисках убежища. Инстинкт подтолкнул его к ближайшим кустам. Теряя самообладание и последние остатки исследовательского пыла, он нырнул в сплетение ветвей. Из-за деревьев показался Кузьма... Нижегородцу Дмитрию Александровичу Померанцеву 25 лет. Это его первая публикация в центральной печати. Дмитрий ОДИ ЖИЗ Федота. А и то он это Диво и не зверь — а ну как вовсе нежить? Правда, бабка-повитуха пыталась урезонить земляков, да только в этот раз ее никто слушать не стал. Жечь — дело нехитрое: побросали смоляных дровишек, сложили шалаши- ПОМЕРАНЦЕВ .АДЦАТЪ ЕИ ком, запалили и закинули туда Чудо — вместе с сетями... Жадно занялось. Запрыгал огонек рыжей лисичкой по пеньковым узелкам. Долго ли, коротко ли, а прогорел костер. Принялись мужички угли палками ворошить. Вот тут-то все и приключилось. Сначала угольки поползли друг к дружке, затем пепел стал в кучу собираться. И словно фигурка какая начала вылепливаться. Поняли мужички, чья фигура, печенками почуяли, да только все не верилось. А уж когда и цвет поменялся, и залохма-тилась на ветру нечесаная шерсть, — вот тогда даже у самых отчаянных и бедовых кровь в жилах заледенела... Встрепенулось Лесное Диво, брови косматые приподняло, зыркнуло глазищами. А взгляд у него не злой и не звериный, а... не поймешь какой: будто жалело оно наших мужичков. А потом повернулось, да и ушло к лесу. Никто ему мешать не посмел. Только как скрылось оно, зашевелились, задвигались. Догада наш пятерню в бороду запустил и говорит, мол, права была бабка — не иначе одиннадцать жизней у чудища. Только на то ему никто ничего не ответил. Разбередил мужичкам души этот взгляд — уж больно жалостливо смотрело Диво, совсем как дитя человечье, али старик обиженный. Да и вспомнилось тут кстати, что лето-то знойное повитуха чуяла да предрекала, когда Дива-то и в помине не было. Покачали мужички головами, покрестили бороды над пепелищем и разошлись с миром. Только Кузьма свой топор покрепче перехватил... Вдумчивые читатели, разумеется, заметили орфографическую ошибку в первом слове заголовка. Однако обратите внимание на цифры, они ведь не случайно проставлены — будем это считать занимательной игрой. ■ Т Е X Н И К А -МО Л О Д Е Ж И 10 9 8 И1 |
