Техника - молодёжи 2004-11, страница 8

и н

ш и

И Т А Т

Л

Й

Все смотрели кинофильм «Москва слезам не верит», но не все помнят фамилию консультанта О. Жолондовского. Это был известный изобретатель и публицист, автор «ТМ», центр притяжения многих талантливых людей разных отраслей и призваний. Оставшись в последней строке титров, он, тем не менее, заложил основу не фильма, а его успеха. Его доводы позволили убедить Баталова, актерского мэтра, в том, что образ Го-ши-универсала, делавшего то, за что никто не брался по причине сверхсложности задач, — есть закономерный итог развития личности, отображенной Баталовым в искусстве.

Но нить успеха, похоже, ускользнула из рук авторов. Если бы они поняли, какую надежду на счастье подали народу, создав образ близкого и реального Спасителя, решителя всех проблем — мастера, они не оставили бы этот источник интереса. Грезы всех народов о Зорро-защитнике меркнут рядом с добрым, веселым, красивым, любящим и всемогущим мастером.

Эти мысли мне приходилось слышать в кругу друзей Олега Ильича Жолондовского, которого сейчас уже нет с нами. Традиционно безнаказанно убит. Круг его друзей распался. Но с одним из них я сохраняю дружбу по сей день. Это один из прототипов Гоши — изобретатель и мастеровой — Александр Гаврилович Заболотский. Каждое его письмо из провинции — большое и малое открытие мира и, самое главное, надежда.

Режиссеру Меньшову могу сообщить, что если цветы на засохшем дереве в фильме «Любовь и голуби» расцвели по способу, также подсказанному Олегом Ильичем, то идея — надувной цветок, распускающийся от сжатого воздуха, — подсказана ему при мне Александром Гавриловичем. При этом он, сославшись на элементарность решения, отказался от участия в исполнении трюка, но, как всегда, выручил.

Итак — письмо.

Юрий Егоров, журналист

КИСЛОЕ ЯБЛОЧКО ИЗОБРЕТАТЕЛЯ

Здравствуй, старина!

Когда-то, при встрече, ты пожаловался, что видел много талантливых людей, но душу изобретателя-масте-ра так и не понял. Спасибо тебе, что ты добрым словом поминал созидателя: снимал его и писал о нем. Спасибо и за то, что на нашем седьмом десятке не перестал удивляться красоте мастерства и изобретения. Отвечать на твой вопрос я не хочу, боюсь, что мой ответ будет, как всегда, неполным, но может притупить интерес к этому предмету. А ведь этот интерес должен быть не праздным, но насущным и необходимым. Почему? Об этом я и хочу тебе написать.

Ты знаешь, что все идеи я никогда не подавал как кота в мешке и всегда доводил их до реальности исполнения. То есть делал, чтоб работало. В этом плане мастер и изобретатель неразделимы. Моих единомышленников может быть не так уж много, но ты видел докторов наук, становившихся рабочими, и работяг, овладевших вполне научными знаниями. Образ — изобретение, мастерство — энциклопедизм. И все это в одном человеке. И на своих плечах он держит не небо, а хрупкую и неустойчивую планку уровня развития любой отрасли.

А как выглядят эти изобретатели в мировом искусстве?

Если уж титан Прометей, изобретатель огня, основоположник мировой энергетики, волей авторов мифа оказался вечно терзаем хищной птицей за «похищение» огня у богов, то что говорить о худом и молчаливом изобретателе земном? А боги? Извини, старина, я уважаю бога не меньше, чем любой верующий, но признавать в нем нечто большее, чем великое изобретение, изначально сделанное Человеком в целях обеспечения безопасного проживания в условиях неизвестности, — ни у меня, ни у кого

другого, нет достаточных основании. Впрочем, когда в инновационной культуре возникнет класс изобретений — боги и религия, станет ясно, за что был наказан Прометей.

Только ты, старина, приглядывайся: я тебя, возможно, возмущаю, но не более, чем не мной изобретенными и общепринятыми средствами. Самое серьезное, это не столько то, что именно я тебе пишу, сколько то, что феноменальности его величества факта достаточно для того, чтобы не зависеть от соуса, с которым его подают. Поэтому, ты можешь иметь свое мнение и переваривать факты под своим соусом, но...

После ренессанса лишь единицы произведений в мировом искусстве о мастерстве и созидании как об основе жизни и любви стали предметом внимания авторов. Все остальное искусство всех течений и направлений похоже на огромный котел со смесью адских кипящих смол: страх, насилие, пороки, безмерное и дармовое потребление, злорадство, обесценивание жизни химерической истины, неквалифицированный труд в наказание, все виды рабства, награждение телом прекрасной дамы за чью-то смерть и низведение любви — источника счастья, благополучия и совершенства — до уровня дров для этого котла. А уж лень — так это та невидимая волшебная шумовка, которой перемешивается все это зелье. И это все классика.

Ты спросишь, зачем же так круто? Отвечу: совсем нет, все в общем виде от лица отрицательного героя. Детали и эпизоды просто неприятно подставлять в этот список. Горький перешагнул как через теплые трупы: слесаря, который может работать даже в ночлежке, и его жены, которая говорит: тебе работать —ты и ешь. Образы — достойные Джека Лондона. Перешагнув, он вливается в шабаш ло

дырей и улюлюкает вместе с ними — Человек, это, звучит, видишь ли, гордо. А Чехов так как будто только и кричит: если заставите моих любимых героев что-то делать, они погибнут! Хотя даже в объеме им же самим описанных характеров — с ним ничего бы не случилось. Работали бы. Только плохо. А Акакий Акакиевич? Совершенство в любом деле начинается с того, что сегодня вечером я думаю о том, как хорошо завтра я сделаю, а завтра утром я думаю о том, что, слава богу, я это делаю. Независимо от дела: каллиграфии или космической техники. Но Гоголь хоть раскаялся, понял, что русский мир мудрее его скоропалительного смеха.

Ты, конечно, возражаешь: человеческая природа лучше помнит и воспринимает плохое и опасное, поэтому все думают как классики и поступают как их герои. Согласен. Но ты говоришь исключительно о трагедии и ее производных: вестернах, триллерах и детективах. Меня только удивляет, когда кого-то берут в заложники и спекулируют на спасительных чувствах родственников, ты возмущаешься, а когда спекулируют на твоем инстинкте самосохранения, всучив тебе кровавый боевик, да еще и обрадовав тебя тем, что ты был свидетелем кошмара и остался жив, — ты прыгаешь с полными штанами от радости!

Нет, старина! Есть в человеческой природе естественное, т.е. отделенное от сознания стремление к совершенству. И оно сильнее инстинкта самосохранения. Но по возбудимости это стремление как минимум второе после сигнала об опасности. Иными словами, стремление к совершенству должно не возбуждаться, а воспитываться. И тут ты, я надеюсь, начинаешь врубаться, в каком миропознавательном кошмаре мы живем.

ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ 1 12 0 0 4

6