Техника - молодёжи 2007-02, страница 27

развития самой оптики в эти столетия оказалось бесполезно. Книги Бэкона, других учёных, занимавшихся тогда «очковой» проблемой, мирно покоились в монастырских и университетских библиотеках. И хотя в университетах читались оптические курсы, а именитые люди исправляли своё зрение в старости очками, оптическая наука в те годы стояла на месте. Только на рубеже XVI в. наблюдается, наконец, резкий сдвиг, благодаря гениальному Леонардо да Винчи.

В XIII — XV вв. очки делались только для дальнозорких и имели вид монокля, лорнета или пенсне, что можно проследить по изображению очков на картинах того времени. Любопытно, что за ними закрепились французские названия, передающие форму: «лорнет» — одноглазый, «пенсне» — зажим для носа.

Края линз, соединённых наподобие ножниц, для предотвращения сколов оправлялись деревянными ободками. Интересно, что уже в те времена очки были не только прибором для коррекции зрения, но и средством имиджа и стиля человека, их носящего. Очки выдавали человека учёного, умного, занимающего высокий пост. Чтобы подчеркнуть такое положение вещей, в очках стали изображать также христианских пророков и евангелистов. Очки служили престижу. Испанские гранды, например, как знак своего высокого положения цепляли на нос оправы с линзами величиной с ладонь. Разумеется, это требовало от мастеров большой изобретательности в подборе материала для изготовления таких оправ. В европейских странах для этого использовались в основном разные сорта дерева, в Китае предпочитали черепаховый панцирь. В представлении китайцев, он обладал магическими свойствами — черепаха, будучи долгожителем, должна была принести долголетие и носящему очки.

Идея привязать верёвочку за ободки оправы и зацепить её за ушами появилась только в XVI в. А поскольку заушники или проволочные дужки требовали жёсткого соединения ободков по центру, у очков появилась переносица. Конструкция оказалась верной и дожила до наших дней, по сути не изменяясь.

Одним из главных достижений 1700-х гг. стало появление очков для близоруких. В XVI в. вопрос о структуре глаза, занимавший до этих пор главное место в оптике, превратился в вопрос специальный медицинский, а оптика (в точном значении слова — наука о зрении) перестала

Линза из горного хрусталя толщиной О,75 см дает примерно двукратное увеличение. II тыс. до н.э. С раскопок Трои

«Кристаллические камни для чтения», изображённые в буквице рукописной французской Библии 1380 г.

В церкви Св. Якова в Ротенбурге сохранилась фреска 1466 г., на которой изображён апостол Петр, держащий две линзы, соединенные как бы в очки

«Продавец очков». Литография. 1690г.

быть таковой, трансформировавшись в учение о свете. Но это столетие дало настолько мощный всплеск усовершенствований оптического прибора для коррекции зрения, что изобретение самих очков какое-то время даже приписывали именно этому времени, связывая его с именем Иоганна Кеплера. Некоторые исследователи, например итальянец В. Ронски, полагают, что оптические работы великого астронома имеют столь громадное значение, что нынешнюю оптику вообще можно с полным правом назвать кеплеров-ской. А вот что касается заслуг Кеплера перед «очкариками», то они, бесспорно, очень велики. В фундаментальном трактате по оптике, написанном в 1604 г. как дополнение к работе польского учёного XII в. Вит-тело, он создал теорию механизма зрения, которая в основном совпадает с современной, объяснил действие собирающих и рассеивающих очковых линз, исправляющих дальнозоркость и близорукость, ввёл в обиход хорошо знакомый сегодня термин «диоптрика».

Во времена Кеплера с очковыми выпуклыми и вогнутыми стеклами экспериментировали (иногда с большим успехом) и ремесленники, монахи, просто любители. Интересный случай рассказывает в комментариях к «Метеорам» Аристотеля, изданных в 1646 г. в Риме, математик Николаус Кабеус. Он пишет, что знал в Модене старого иезуита, который во время церковной службы к глазу прижимал вогнутую линзу, а выпуклую держал другой рукой. Так он мог читать самую мелкую печать, находящуюся на другом конце кельи. Больше всего Кабеуса поразило то, что монах оптикой никогда не занимался, причинами такого улучшения зрения не интересовался, а нашёл эту оптическую систему случайно, комбинируя очки.

Изобретениям прошлого выставлять оценки было бы неразумно, ведь каждое из них по-своему важно и занимает в жизни человечества свою нишу. И всё же, нельзя не согласиться с академиком С.И. Вавиловым, что если бы вдруг стал известен подлинный изобретатель очков, имя его, несомненно, занимало бы одно из самых почётных мест в истории оптической науки.

Но только ли оптической? Нетрудно представить, каким тормозом для развития наук, искусств, ре-месёл в века, предшествующие появлению очков, было слабое зрение. А сколько великих открытий не было сделано в своё время по этой же причине! ОН

www.tm-magazin ,ru 25