Техника - молодёжи 2009-03, страница 25
* * • Много плавая на судах с англичанами. Скрягин с удивлением убедился ь том, что они понятия не имеют о «кингстонах» - клапанах, открывающих забортной воде путь внутрь корпуса. 11 он потратил немало времени, чтобы растолковать им, что это такое: они никак не могли взять в толк, почему main valve - главный клапан - русские называют «кингстоном»? В конце концов, Лев установил, что на первых железных судах, купленных в Англии для русского флота, были установлены главные клапаны фирмы «Кингстон», которые у нас быстро превратились из имени собственного в нарицательное название клапана. «Парадокс! - говорил Лев, - только в русском флоте капаны .(абортной воды носят английскую фамилию!» ♦ * * Скрягин был человеком узкой специализации. Он делал отличные интересные -материалы, по только на морскую тематику. Это дало повод для розыгрыша нашему художественному редактору Николаю Вечканову, человеку умному и саркастическому. Когда прошёл слух, что Скрягнна положили на операцию, Николай доверительно сообщал каждому собеседнику: - Слышал, что у Скряпша-то оказалось? - Нет. А что такое? - Ну как что? Искры, ш ему ногу-то. а там - маленький якорёк! Спустя несколько дней Вечканов грустно сообщал: - Видел я на днях рентгеновски]i снимок Скрягнна... - Ну и что? - Что-что! Вместо рёбер шпангоуты, вместо мозгов аккуратно уложенная якорная цепь, а вместо сердца - качающийся якорь! » * * В предыдупшх номерах мне уже приходилось писать о нашем блестящем фантасте Владимире Григорьеве. Он любил ошеломить собеседника парадоксальной мыслью, фантастической картиной, а £шогда даже готовым рассказом, который, казалось, надо только записать. Как-то на редакционном межцусобойчпке Владимир поразил нас готовым, но. по-моему, так и не записанным рассказом, который я называю про себя «Так был Рейхстаг или не было Рейхстага?» В нём повествовалось о дяде Васе, бывшем фронтовике-бронебойщике, который после воины поселился в маленьком русском провинциальном городке и работал на местном предприятии. Любимым его занятием и отдыхом стала рыбалка. 11 вот как-то раз на выходные поехал он на своё любимое заповедное место на реке. Заночевал в палатке, а утром встал на зорьке - тишина, туман стелется над речной гладью. Закинул дядя Вася удочки и только настроился блаженствовать, как вдрут услышал где-то неподалёку немецкую речь! Голова ещё ничего не сообразила, а тело само вспомнило фронтовые навыки. Скрытно, пригибаясь, взобрался дядя Вася на взгорочек и увидел внизу на дороге танк с фашистским крестом, несколько грузовиков, солдат в рогатых касках и группу эсэсовцев в чёрных мундирах. - Чго за чёрт? - пронеслось у дядп Васи в голове. - Не пойму: был Рейхстаг или не было Рейхстага? А глаза уже заприметили неподалёку отрытый окопчик, торчащее п.л него бронебойное ружьё и тускло поблескивающие латунью крупнокалиберные патроны. «Был или не был?» - недоумевала голова, а тело уже привычно доползло до окопчика, свалилось в него, рука уже нащупала патрон, привычно клацнул затвор, привычно упёрся в плечо приклад. Секунды понадобились старому бронебойщику, чтобы взять на мушку вражеский танк. Громыхнул выстрел - и утренняя тишина раскололась. 11з моторного отделения танка полыхнуло пламя, врассыпную бросились эсэсовцы... - Так был Рейхстаг и ли не было Peiix-стага? - недоумевала голова, а руки делали своё дело: на дороге полыхали грузовики, рвались боеприпасы, валя-лисьтрупы в мышиного цвета шине лях... А в кабине вертолёта, парящего над полем боя, режиссёр кричат в мегафон: - Как фамилия актёра, шрающего бронебойщика? Отлично работает! Кто он? Узнать и доложить! * * * До прихода в редакцию наш художественный редактор Николай Вечканов. по образованию скульптор, работа! над оформлением Московского фестиваля в Лужниках. Возвращаться каждый день домой было лень, поэтому' поселились там, где работали, - иод трибунами стадиона. Отсюда ходили в ресторан поблизости завтракать. обедать, ужинать и, конечно, выпивать. Однажды вечером изрядно уже захмелевшему художнику Игорю Печерскому пришла в голову странная причуда: <■ Пойду, ребята, прокачусь на коньках!». Его бросились олтоваривать. мол, поздно, да и темно, но он ни в какую: noitrv, п всё. Наде, i конькп п ушёл. Минут через 20 вернулся весь в синяках и ссадинах, в брюках, прорванных на коленях: - Ничего не понимаю: совсем разучился кататься. Пробежал круга три, так раз тридцать упал... - Утром. - говорил Николай, пошли завтракать, вышли на улицу, смотрим -место, где вечером катался Печерскгш - заасфальтированная дорожка... • * • Наш редактор, англизированный сноб Константин Страмеитов. сын профессора, зять знаменитого коллекционера Георгия Костаки и приятель таинственного журналиста Виктора Луи, был знаком с детьми многих высокопоставленных лиц, бывал за границей и был осведомлён о некоторых недоступных нам вещах. Однажды Пев Скрягин (слева). Пицунда. 1963 г. |
