Юный техник 1963-08, страница 44

С вопроса об эксперименте началась накануне наша беседа с вице-президентом Казахской академии наук академиком Жа вкеном Сулейменовичем Такибаевым, возглавляющим один из отделов Института ядерной физики АН КазССР. Высокогорная Тянь-Шаньская станция космических лучей входит в состав этого отдела, занимающегося изучением взаимодействий элементарных частиц при высоких энергиях.

— Эксперимент — главное в прогрессе естественных наук. Он один служит нам источником реальных фактов и вместе с тем пробным камнем любой теории. Природа внутриядерных сил до сих пор теоретически не объяснена, и эксперимент играет ведущую роль в наших исследованиях.

Стремительную эволюцию атомной физики за последние полвека можно было бы разбить на три исторических этапа. Первый этап — изучение строения атома, определение его характерных размеров, открытие электронной оболочки. Второй этап — изучение строения атомного ядра, открытие элементарных частиц. И, наконец, третий этап, который мы переживаем сейчас, — изучение строения элементарных частиц.

В настоящее время отсутствует теория, которая могла бы служить основой для понимания внутреннего единства мира элементарных частиц. Но, прежде чем строить такую теорию, необходимо экспериментально изучить многие детали этого мира. Крайне важно исследовать природу тик называемых сильных взаимодействий.

Какими же экспериментальными методами мы располагаем? Наиболее прогрессивные из них те, что позволяют получать и непосредственно наблюдать картины взаимодействий элементарных частиц. Таков, например, хорошо вам известный из школьного курса физики метод камеры Вильсона. Другой, более эффективный, — метод специальных фотоэмульсий, в которых микроскопически и микрофотографически фиксируются и становятся видимыми пути любых заряженных частиц любой скорости.

Проходя через толстый (400—600 мк) слой светочувствительной эмульсии, частица взаимодействует с ее ядрами, вызывая расщепление их. Обычно эмульсию облучают на том или ином ускорителе, а потом тщательно изучают. Но даже самые мощные на Земле ускорители (в нашей стране строится протонный синхрофазотрон на 60—70 млрд. электроновольтI) не могут нас удовлетворить. Чтобы глубже смогли мы «пробить» элементарную частичку, нам нужны «снаряды» гораздо более мощные, чем те, что выстреливаются из нынешних ускорителей. Подходящими «снарядами» оказались космические лучи. Энергия первичных космических частиц может достигать 100 миллиардов миллиардов (10™) электроновольт/ Поближе — то есть повыше — к таким частичкам и стараемся забраться мы со своими приборами и с фотоэмульсией в надежде ухватить еще и еще одну нить из сложнейшего клубка интересующих нас процессов.

Конечно, говоря, что эксперимент <гглавное», нельзя забывать и большую роль теории. Мы накапливаем знания, чтобы потом соединить их в единую логически стройную систему,

37