Юный техник 1967-08, страница 14

ет: там, на высоте 20 км, противник. И он, посматривая на прибор, переводит машину в режим максимального набора высоты. Истребитель почти вертикально вгрызается в воздух.

Все сложные расчеты для его полета производит на аэродроме командный пункт. В полутемной комнате голубовато светятся экраны. Операторы следят за продвижением цели. Планшетисты наносят на карту ее путь. Штурман наведения готов в любую секунду оказать летчику помощь. Но сейчас всю сложнейшую работу по наведению перехватчика исполняет электронная машина. Получая исходные данные, она рассчитывает курс истребителя, необходимую высоту, скорость и немедленно посылает сигналы летчику.

— Включить форсаж! — звучит голос штурмана наведения.

— Понял, включить форсаж! — отвечает капитан Проценко.

Рычаг сектора газа подан до упора вперед. Тело налилось свинцом — так резко возросла скорость. На какую-то долю секунды стрелки будто бы замерли: самолет перешел звуковой барьер. Но летчик не услышал хлопка, похожего на звук орудийного выстрела. Он обогнал его.

Быстро идет сближение. Где же противник? В работу вступает радиолокационный прицел. Противник — в облаках, до него несколько километров. А «метка» уже появилась на экране прицела. Теперь нужно, плавно маневрируя, «загнать» ее в центр перекрестия. Доворот. Еще доворот. Вот уже «птичка» легла между рисками. Палец летчика касается кнопки. Самолет вздрагивает: ракета сошла с направляющих.

Капитан Проценко «уничтожил» цель. Однако полет еще не окончен. Летчик должен выйти на свой аэродром и приземлить машину в начале бетонной полосы. Ему опять помогает земля. Приводная станция аэродрома день и ночь посылает в эфир свои сигналы. А в кабине летчика, на приборной доске установлен автоматический радиокомпас. Стрелка его будто невидимой ниточкой привязана к приводной станции.