Юный техник 1969-05, страница 43

вполне объясняло его несколько странный на первый взгляд вопрос.

Лукасевич разочаровал корчмаря, но, узнав, что желтая жидкость получена из нефти и была снята с крышки котла, в котором крестьяне нагревают нефть, чтобы сгустить ее и превратить в смазку для осей телег, заинтересовался неизвестным ему минеральным сырьем.

Он заказал Шрейнеру большое количество нефти и вместе со своим коллегой провизором Яном Зехом начал опыты по перегонке горного масла, надеясь использовать его для освещения. Сначала эксперименты аптекарей не дали удовлетворительных результатов. Они проводились вслепую, обоим не хватало знания химии. Поэтому Лукасевич решил продолжить свое образование и, воспользовавшись материальной помощью Микола-ша, выехал в 1850 году в Краков, где поступил на фармацевтический факультет местной академии.

На лекциях известного польского геолога профессора Цайшнера Лукасевич узнал о крупных месторождениях нефти в Галиции, которые тогда' не использовались для хозяйственных целей. Это возбудило фантазию Лукасевича. Он попытался сам начать поиски нефти под Краковом. Они закончились... судом: австрийская полиция, не упускавшая Лукасевича из виду, решила, что Лукасевич собирал пробы воды из разных колодцев с целью отравить их.

— Я не знаю такого яда, который отравлял бы только немцев! — защищался в суде молодой изыскатель, и в конце концов его освободили.

Однако самым важным для Лукасевича оказалось знакомство с научными трудами крупнейшего польского химика-органика Филиппа Вальтера. Правда, Вальтер, бывший активным участником ноябрьского восстания 1830—1831 годов, уже находился в эмиграции, в Париже, но его связи с Краковом, где он работал профессором, по-видимому, были тесными. Лукасевич наверняка узнал об исследованиях нефти, которые проводил Вальтер, о том, что нефть состоит из углеводородов, и о выделении их с помощью фракционной перегонки.

Вернувшись в 1852 году во Львов с дипломом магистра, Лукасевич уже мог определенно ответить Зеху, почему до этого им не везло и какой дорогой следует идти дальше. Пытаясь перегонять нефть, они брали смесь различных продуктов перегонки (дистилляты). Смесь состояла из разных составных частей, в том числе очень летучих и взрывоопасных. Нужно было, опираясь на фракционную перегонку, выделить легковос

пламеняющиеся, но не взрывоопасные составляющие. Этим требованиям больше всего отвечали полученные Лукасевичем уже к концу 1852 года средние фракции. Они были достаточно легкими, чтобы легко впитываться в фитиль, и одновременно не грозили взрывом. Это был польский осветительный керосин, названный тогда «камфиной».

Ч тобы дать лучший и более дешевый вид освещения, чем сальные свечки и масляные коптилки, нужно придумать, как лучше сжигать «камфину». Погруженный в нее фитиль горел ярко, но коптил, к тому же вокруг распространялся сильный неприятный запах. Тогда Лукасевич применил для улучшения горения уже известный в то время способ — подачу к пламени воздуха, вводимого внутрь пламени. Пламя стало ярче, запах исчез. Добавив к горелке, соответственно снабженной отверстиями, резервуар с топливом и цилиндрический экран для пламени с вставленными в него слюдяными стеклами, Лукасевич создал прототип керосиновой лампы. Первую лампу, выполненную вместе с львовским жестянщиком Брат-ковским, окружили толстым медным листом, опасаясь возможных сюрпризов со стороны капризной до того времени «кам-фины». Однако ее испытания оказались настолько успешными, что в марте 1853 года львовская общественная больница подписала с изобретателем соглашение, по которому он обязался установить в ее здании подобные лампы и поставить для них десять центнеров полученного им же самим керосина.

Шрейнер, разочаровавшийся в надеждах получить из нефти водку, тем не менее по-прежнему поставлял нефть Лу-касевичу для экспериментов. Теперь же, когда эксперименты закончились так удачно, он начал энергично рекламировать изобретение своего клиента. С лампой Лукасевича он едет в Вену, где демонстрирует ее вместе с образцами дистиллятов венскому фабриканту Дитмару. А тот после некоторых усовершенствований запускает лампу в массовое производство, и в 1854 году керосиновое освещение завоевывает столицу Австрии. Год спустя керосиновая лампа появляется в Америке как изобретение, якобы сделанное американским фабрикантом Сил-лимэном. Скоро фамилии крупных зарубежных капиталистов, выштампованные на новых лампах, затмили их истинного, но непрактичного изобретателя.

Внедрение нового вида освещения вызвало большой спрос на «камфину». Построенный во Львове примитивный завод

41