Юный техник 1971-07, страница 45

сатрапы, а «две короны Египта» — два древних египетских царства — Верхнее и Нижнее. Египет также был завоеван Александром. По стихам Брюсова можно изучать историю. По ним можно изучать и мифологию. Точнее, лучшей галереи художественных иллюстраций к истории и мифологии разных времен и народов русская и мировая поэзия не знает.

Далеко не всем известно и другое его увлечение — Атлантида- Он думал о ней, будучи еще гимназистом. В его записных книжках исследователи находят многочисленные отрывки из задуманной еще в юные годы эпической поэмы, посвященной Атлантиде. Он много лет мечтал о поездке в Африку, надеясь найти там следы расположенной невдалеке таинственной прародины культурного человечества. А в 1917 году напечатал большую книгу об Атлантиде. Он назвал ее «Учителя учителей», напоминая, что если европейская культура в его время считала себя потомком древней египетской и римской культур, то предшественниками этих культур была еще более древняя культура Атлантиды.

Основные сведения об Атлантиде принесли два диалога греческого философа Платона. В этих диалогах Платон якобы пересказывает древнее предание, пришедшее к философу через египетских жрецов. Пересказывает, сомневаясь, иногда не веря рассказываемому. Валерий Брюсов с вершин знаний XX века анализирует текст Платона и убеждается в его достоверности. Оказалось, что в словах, которые столь тщательно передает Платон, был целый ряд разнообразных сведений, о которых древний философ не мог даже предполагать. Например, Платон говорит, что с острова Атлантида, плывя на запад, можно попасть на

материк. Но ведь Платон не мог знать о существовании Америки! Далее, излагая предание, Платон говорит о большой древности греков, о том, что еще за тысячи лет до времен философа в Греции были мощные государства, о которых не мог знать Платон и о чем человечество узнало только после археологических раскопок во второй половине XIX века. Таким образом, Валерий Брюсов достаточно убедительно доказал, что сообщение Платона об Атлантиде не является вымыслом философа, а, видимо, оказывается действительным пересказом хранившихся тогда у египетских жрецов древних исторических сочинений.

Работа Брюсова «Учителя учителей» не потеряла своего значения и сегодня. На нее ссылается, целиком разделяя выводы Брюсова, доктор исторических наук Н. Ф. Жиров в своей книге «Атлантида», изданной в 1964 году.

История была только од-■ной из областей науки, интересовавшей Брюсова. Он писал стихи, посвященные математике и физике, теории относительности и палеонтологии. Он смело заглядывает в отдаленное прошлое нашей планеты и пытается угадать ее конец. Современные Брюсову критики упрекали поэта, что его стихи «непонятны» им. Брюсов отвечал в предисловии к одной из своих книг: «Стихам, собранным в этом сборнике, может быть сделан упрек, что в них слишком часто встречаются слова, не всем известные: термины из математики, астрономии, биологии, истории и других наук, а также намек на разные научные теории и исторические события. Автор, конечно, должен признать этот факт, но не может согласиться, чтобы все это было запретным для поэзии. Ему думается, что поэт должен по

возможности стоять на уровне современного научного знания и вправе мечтать о читателе с таким же миросозерцанием... Все, что интересует и волнует современного человека, имеет право на отражение в поэзии».

Вот пример научной поэзии Валерия Брюсова. Стихотворение «Мир электрона» было написано им в 1922 году — через десять лет после того, как Эрнест Резерфорд, английский ученый, предложил планетарную модель строения атома водорода, позже развитую и подтвержденную математически датским физиком Нильсом Бором. По этой теории атом состоял из ядра и вращающихся вокруг него электронов. Это странно напоминало строение солнечной системы.

Быть может, эти

электроны — Миры, где пять материков, Искусства, знанья, войны,

троны

И память сорока веков!

Еще, быть может, каждый атом —

Вселенная, где семь планет: Там все, что здесь,

в объеме сжатом, Но также то, чего здесь нет.

Их меры малы, но все

та же

Их бесконечность, как и

здесь:

Там скорбь и страсть, как здесь, и даже Там та же мировая спесь.

Их мудрецы, свой мир

бескрайный, Поставив центром бытия, Спешат проникнуть в искры тайны

И чувствуют, как ныне я.

И в миг, когда из

разрушенья Творятся токи новых сил, Кричат в мечтах

самовнушенья, Что бог свой светоч

загасил.

43