Юный техник 1980-06, страница 11

красоту и точность математических формул...

— Владимир Иванович, когда и где вы заполнили эти первые «чистые страницы»?

— Музыкой я увлекся в специальной санаторной детской колонии в Москве, куда устраивали детей-беспризорников. Но... лучше рассказать все по порядку... В 1916 году я окончил 6-е городское начальное училище в Москве. Обучение длилось четыре года, дисциплин, которые там преподавали, было немного: закон божий, чтение, письмо, арифметика. Учился * я, надо сказать, в условиях довольно необычных. Мне рано пришлось потерять мать, отец — он был мелким торговцем — разорился и перестал заниматься семьей. Я, по сути дела, остался без присмотра. Дома книг почти не было, так

что моими первыми книгами оказались учебники по математике, которые и стали любимым чтением. После окончания училища мне захотелось узнать о математике как можно больше, и я стал сам покупать книги — помню, как в 1916 году купил курс дифференциального и интегрального исчисления для вузов. Покупал и книги по физике, химии, читал их с увлечением, разбирался...

— Без чьей-либо помощи?

— Сначала да, но вскоре мне посчастливилось встретиться с человеком, которому я обязан многим.

Первые месяцы после революции были очень трудным для меня временем. Я болел, лежал в нашем холодном, нетопленом доме. Нечего было есть, никто обо мне не заботился... Вот тогда я и получил открытку: необходимо явиться в 8-ю санаторную детскую колонию в Сокольниках. Кто обо мне позаботился? Думаю, мои бывшие учителя из начального училища.

8-я санаторная детская колония была лечебным учреждением для

беспризорных детей, организованным Советской властью в первые же месяцы после революции. Курс лечения здесь был рассчитан на три месяца, но я, поскольку болел тяжело, пробыл там втрое дольше. Врачи запрещали читать, но я выпрашивал книги. В колонии работал замечательный человек — преподаватель математики Федор Сергеевич Ситников. Заметив математические способности, он стал подбирать мне книги, исподволь управляя моим развитием. Так я познакомился с математическим анализом, вариационным исчислением, небесной механикой, теорией вероятностей... Мне все больше открывалась внутренняя красота математических построений, она все больше увлекала меня. К этому же времени относятся и мои первые уроки музыки, которую я полюбил на всю жизнь.

А следующие несколько лет я провел в 9-й загородной трудовой школе-колонии второй степени в Пушкине под Москвой. Здесь мы не только учились, но и много работали, самостоятельно обеспечивая колонию всем необходимым: заготавливали, пилили дрова, разводили огород, ездили в Москву получать продукты. В 1921 году я решил поступать на электротехнический факультет Московского механико-электротехнического института имени М. В. Ломоносова. Почему? Это было время ГОЭЛРО, стране нужна была электроэнергия, выбранное дело казалось крайне важным, нужным всем. Экзаменов по математике не боялся, но вот литература... К сожалению, в ту пору у меня был серьезный пробел в знаниях — с художественной литературой я был почти совсем незнаком. Но сочинение все же осилил. В институт поступил...

— Владимир Иванович, позвольте прервать ваш рассказ. Вы самостоятельно или почти самостоятельно освоили ряд математических дисциплин, опередив

9