Юный техник 1994-03, страница 37

ВСТРЕЧА С 1

От дяди Я узнал, что живет Циолковский в Калуге, и написал ему письмо, в котором предлагал свою помощь в изготовлении моделей и выполнении другой подсобной работы, если он возьмет меня в ученики.

Каково же было мое удавление, когда недели через две я получил ответ. Причем не из Калуги, а из Москвы. Из него я узнал, что послание мое дошло до адресата. Но поскольку сам Циолковский предпочитал работать один и ему не нужны помощники, он переправил мою просьбу в московское отделение ГИРДа — Группы по изучению реактивного движения, добавив от себя несколько слов, что, дескать, неплохо бы использовать в деле такого инициативного товарища. И вот руководство ГИРДа предлагало мне приехать в столицу или, в крайнем случае, держать гирдовцев в русле своих идей и разработок.

В Москву сразу я поехать не смог, поскольку сначала хотел закончить рабфак. Потом заболел малярией и вынужден был переехать в местность с сухим жарким климатом. Так я оказался в Сталинграде, где поступил слесарем на тракторный завод и одновременно подал заявление с просьбой зачислить меня в планерную школу.

— Получается, ракетные замыслы отступили на второй план?

— Ни в коем случае! На заводе у меня вскоре завелись друзья, вместе с которыми мы стали строить модели ракет и ракетный автомобиль. Дело в том, что в то время — а на дворе стоял 1933 год —многие ученые, даже академики сомневались в истинности расчетов Циолковского. Они говорили, что в космосе ракета летать не сможет, поскольку передвигается, отталкиваясь газовой струей от окружающего воздуха. Ну а если воздуха не будет?..

Я в Циолковского верил и решил доказать истину на практике. А для этого — построить ракетный автомобиль. «Отработаю сначала саму схему реактивного двигателя,— рассуждал > а потом попробую запустить ^авто в трубе, из которой будет от-

ИТЕРЕСНЫМ ЧЕЛОВЕКОМ

качан воздух. Вот тогда все и увидят, кто прав...»

С такими намерениями я отправился к главному инженеру тракторного завода и попросил его о содействии. Он только головой покачал, когда услышал, что один из заводских слесарей решил создать двигатель, в котором не будет ни одной вращающейся части, однако разрешение на ведение такой работы в механических мастерских дал. И за несколько месяцев, в свободное от основной работы время, я собрал действующую модель из старой водопроводной трубы, нескольких деталей от вышедшего из употребления французского двигателя и четырех консервных банок.

Насколько мне известно, это была первая в стране модель реактивного двигателя, работавшего на сжатом газе. И она доказала свою работоспособность, пробежав по заводскому гаражу 35 метров.

— И вы, конечно же, сообщили о своей победе гирдовцам?

— Да. В самый канун нового 1934 года я поехал в Москву на лечение. Сразу по приезде стал искать ГИРД. Однако к тому времени из сотрудников ГИРДа и ГДЛ (газодинамической лаборатории) образовали ракетный институт — РНИИ. Но я ei-o все-таки отыскал и предложил свои услуги. Меня приняли на общественных началах, то есть без оклада, поскольку вакантных мест уже не было. Чтобы какого существовать, я устроился слесарем на авиационный завод, по вечерам бегал в РНИИ, да еще и начал готовиться к поступлению в институт. Однако в МАИ не попал, поскольку для поступления туда нужны были рекомендации нескольких членов партии, а все мои знакомые, в том числе работники РНИИ С.П.Королев и И.А.Меркулов, не были даже комсомольцами. В общем, мне пришлось поступить на физико-математический факультет педагогического института, куда особых рекомендаций не требовалось.

В июне 1935 года руководитель нашей общественной секции при РНИИ Меркулов предложил мне и

35