Сделай Сам (Знание) 1998-01, страница 37

размешать, накрыть крышкой. Чуть погодя положить 2—3 очищенных, мелко нарезанных кислых яблока: тушить вместе с капустой, постоянно мешая, чтобы не пригорело, подправить ложкой муки, размешать, переложить в плоский сотейник. Уложить рядами: ряд капусты, ряд испеченной или поджаренной рыбы: щуки, сига, судака, осетрины, вареной лососины или какой другой рыбы 600 г, посыпать немного перцем и зеленью, наверх опять ряд капусты. Украсить сверху мелко нарезанными солеными огурцами, маринованными или промытыми солеными грибками, облить соусом из печеной рыбы, подрумянить в печи или в духовке. Подать в том же сотейнике, посыпать мелко истолченными сухарями.

Щи кислые с осетриной или осетровой головой

1200 г свежей осетрины или осетровой головы вымыть, залить водой. Когда закипит, снять накипь, варить с луковицей и специями, пока мясо не отделится от костей, процедить. В процеженный бульон положить 3 стакана кислой капусты, слегка выжатой и поджаренной в 3—4 ложках постного масла с 1—2 луковицами, сварить капусту до мягкости, подправить ложкой муки, разведенной холодной водой, прокипятить, вылить в миску на рыбу, всыпать зелени.

Дичь на вертеле

Прежде дичь жарили на вертеле или над углями. Можно жарить прямо в перьях: обмазав в глине и выпотрошив, кладут птицу либо в жаркие угли, золу, либо, если обмазка очень толста, прямо в огонь догорающего костра; когда глина высыхает и начинает давать трещины дичь готова; перья пристают к глине, а тушка птицы легко отделяется; внутрь в этом случае кладут лишь масло и соль. Куропаток и рябчиков можно жарить и в духовке.

Для гостей —

все «лучшей доброты»

В царствование Ивана IV свершилось немало великого. Но история сохранила память и о страшных казнях, и о разбоях опричников. Однако ж, несмотря на такую раздвоенность, современник пер

2 *

вого русского царя с уважением отмечает: «Иван Грозный в умственном отношении был одним из самых образованных людей своего времени, близко знакомый с письменностью своей земли, один из лучших писателей своего времени. Блеск, юмор, огромная начитанность, логичность изложения отличают все его произведения...»

Вот в письме к Курскому царь припоминает: «Нас же с единородным братом, святопочившим Юрием, держали как посторонних и убогих детей. Каких только лишений не вынес я в одежде и пище?! Вспомню хоть это одно: играю я в детстве, а князь Иван Васильевич Шуйский сидит на лавке, локтем опершись и положив ногу на постель нашего отца... Кто может вынести такую гордыню? Трудно исчислить, сколько страданий вынес я в детстве! Много раз поздно ел не по своей вине... Что сказать о казне родительской? Все лукаво расхитили...» И то, о чем поведал царь в письме своем, естественно, не могло не наложить отпечаток на характер будущего государя.

Что же касается богатства двора царского, то им остался-таки он славен, и Иван Васильевич гордился этим, еще за несколько дней до кончины показывал английскому послу свои алмазы, яхонты и другие самоцветные камни, подробно рассказывал о таинственных и чудодейственных их свойствах, в которые верил.

Детские лишения в одежде и пище компенсированы были царскими пирами, которые давались государем на широкую ногу. Бесконечен, например, перечень кушаний, приведенный безымянным автором «Слова о богатом и убогом». А вот как описывает пир, устроенный Иваном Грозным для своей братии из 700 опричников, А.К.Толстой в романе «Князь Серебряный»:

«...Множество слуг в бархатных кафтанах фиспкового цвета, с золотым шитьем стали перед государем, поклонились ему в пояс и по два в ряд отправились за кушаньем. Вскоре они возвратились, неся сотни две жареных лебедей на золотых блюдах. Этим начался обед.

...Когда съели лебедей, слуги вышли попарно из палаты и возвратились с тремя сотнями жареных павлинов, которых распушенные хвосты качались над каждым блюдом в виде onaxaia. За павлинами следовали кулебяки, курники, пироги с мясом и сыром, блины всех возможных родов, кривые пирожки и оладьи».

35