Сделай Сам (Знание) 2003-04, страница 70
только что созданной типографии нового града на Неве. Одно время тамошние издания перепечатывались с московского прошлогоднего, однако составители вносили свои изменения и дополнения. Так, на заглавном листе впервые у них появилась гравюра с видом Петропавловской крепости и Троицкой церкви, а статью о кровопускании проиллюстрировали изображением человека с линиями, ведущими к знакам зодиака, кроме того, внутри календаря разместили изображения четырех женских фигур, на отдельных листах, символизирующих времена года. Более десяти лет эти гравюры переходили из выпуска в выпуск. Следует отдать должное «календаро-писцам», не упускавшим ежегодную возможность выразить свое отрицательное отношение к войне. «Дай Боже нам вскоре приятную и мирную весть получити, и дабы желаемый и постоянный мир утвердился», — оканчивалась одна из статей календаря. В московском же издании привлекала работа, раскрывающая смысл перехода начала нового года с одного месяца на другой: «О начале года, чего ради оное на первое число января учреждено». По прошествии 12 лет все еще нужно было «защищать» царский указ о праздновании нового года с первого января. Проти-воборцев тогда было немало, об этом отдельные граждане говорили на улицах, об этом даже сообщалось в рукописных творениях: «О благоразумные чада, воимите зде, кому ежегодно празднуется новый год?.. Янусу, идолу ветхоримскому». Что здесь скажешь? Не сразу привыкает народ к реформам. «Невеселое время приходит» Следующий календарь, на 1714 год, вышел на берегах Невы неожиданно — без святцев и предсказаний, что повлекло за собой строгое нарекание со стороны царя, и тоном, не терпящим возражения, он приказал И. Мусину-Пушкину: «В календарях напечатать прогностику». Подобное требование не нарушалось долгие годы. На «Календаре или Месяцеслове на лето от Рождества Господа нашего Иисуса Христа 1722, указывающем затмения солнечная, месячная рождения и полный месяц с четвертми» хотелось бы особо остановиться. Несколько забавно сейчас выглядит, говоря современным языком, прогноз погоды сразу на год. Скажем, захотел читатель узнать, что там будет в январе, открыл страницу и объявил домашним: «1—3 — Студено становится. 4 — Мразь. 5 — Снег 14—16 — Невеселое время приходит». Видимо, на середину месяца у составителей календаря не хватило фантазии, вот они и вышли из затруднительного положения, пообещав «невеселое время». В «Прогностике о войне и мирских делах» доводится до народа вполне реальная и глубокая мысль: «Что убо дивно есть, еже люди меж собою тако несогласны суть, яко друг другу, огненное и мечное нападение чинят, умеют то такожде и дикие звери». В разделах «О плодородии и недородии» и «О болезнях сего года» помещены вирши неизвестных стихотворцев. Вот одно из них, «Желание»: Дай Боже! сему году в твое и благодати. Прошед рочное время, благ конец прияти. Угобзи поля, нивы, сады, огороды, Сохрани все без вреда, жить и плодов роды... Календарь с шестьюдесятью восемью ненумерованными страницами проиллюстрирован гравюрами, которые и воспроизведены здесь. Наряду с московскими и петербургскими календарями известны издания Киево-Печерской лавры. Печатались они в то время еще церковным шрифтом, а по содержанию близки к столичным. В подобных выпусках заслуживают внимания работы, освещающие новые открытия, или исторические повествования, или рассуждения о разумном, полезном, нравственном. К примеру, тема Киевского календаря 1714 года — наука. Вирши неизвестного автора доносят отзвук далекой эпохи с ее проблемами и взглядами: Не тот бо, мню астроном, что зрит на планеты, Но кто мир сей в нем вся имать за уметы. Тот астроном изряден, кто неба желает, И нужным есть житием тайне восхищает... Здесь же сообщалось читателям о затмениях солнца, с успокаивающей припиской, дескать, у нас «эти затмения не будут видны». (Продолжение следует) 69 |
