Вокруг света 1955-01, страница 44

дость при встрече о целым лесом безобидных существ. Он увидел, конечно, сразу, узнал Марью Мо-ревну и Кащея Бессмертного, и Серого волка, и Бабу-Ягу. Везде были золотые крестики, голубые кобылицы и помыкающий ими Иван-Царевич.

— Здравствуй, Зуек! — говорили все фигурки безобидных существ, узнавая необыкновенного гостя.

Вскоре и сам их царь показался — большой, пузатый, добрый — и говорит Зуйку:

— Вот видишь, Зуек, я сижу, ничего не делаю, и вся природа у моих ног. Так и тебе будет все хорошо, если только будешь верить в меня и ни о чем другом думать не станешь.

' Красногрудый снегирь сел на веточку верхней мутовки, выходящей из макушки царя Берендея, и с ним рядом села его скромная подруга. Снегирь красный не клевал семечки в шишках, даже не почесывайся, а просто сидел, отвечая своей красной грудью красному солнцу; затем как будто и сидел, чтобы солнце ему красило грудь.

Вдруг откуда-то прилетел другой красный снегирь, проворный, живой, и сел на веточку, выходящую из уха царя Берендея.

«Сейчас будет драка!» — подумал Зуек. ;

А подумать-то как раз и нельзя было: думать запретил царь Берендей.

Тоненькими, самыми тоненькими пленочками располагались капельки тающего снега вокруг веточек под фигурками и, незаметно для глаза утолщаясь, тяжелея; превращались в ручьи, бегущие по веточкам тоненьким к более толстым. Голубая кобылица, "скачущая над головой царя Берендея, подточен

ная струящейся над нею водой, еле-еле держалась. И когда Зуек подумал о снегирях, что сейчас у них будет драка, кобылица рухнула на ' царя Берендея, снегири улетели, и Зуек сразу хватился Куприяныча и сразу же забыл о всем царстве безобидных существ.

— Конечно, он тут где-нибудь, в стогу! — вслух сказал Зуек и, высунув голову, позвал.

Никто не откликнулся.

Зуек сразу выскочил в тревоге из своей норы, обежал, пошевеливая сено, вокруг стога.

В сене Куприяныча не было.

И он громко, во весь дух, закричал...

Этот крик мальчика в тайге был -похож на шутку в таком обществе, где не шутят и где всякая шутка к себе же и возвращается и тебя же самого и стыдит: в этом обществе шутки не допускаются. Точно так же в тайге крик о помощи к себе самому возвращается в том смысле, что в тайге нигде на стороне помощи нет; отложи всякие надежды на помощь и надейся всякий только на себя самого.

Что же делать теперь? Куприными в поисках пути, наверно, забрался куда-нибудь далеко, нашел большой муравейник, выкопал в снегу до земли яму, перегреб муравейник, поджег, нагрел место, завернулся в полушубок и спит се бе. А проснется, наверно будет искать стог и вернется обратно по следу. Значит, надо сидеть на месте и дожидаться.

Но как только он подумал, опять... в том-то и дело, что в царстве безобидных существ думать нельзя. Как только он хотел успокоить себя мыслью о том, что Ку-прияныч вернется, обрушился Серый волк вместе с Иваном-Царевичем, и Зуек сразу же вспомнил, что ночью снег завалил все следы и что Куприяныч может и не найти эту полянку со стогом.

Только не так-то легко до Оконца занести след человека и зверя в лесу. Бывают затишинки между стволами, где снежинки, слетая, ложатся одна над одной в строгом порядке, и долго обмятый ногою след так и остается следом и в то время, когда снег в лесу уже немного поднялся. И совсем когда всюду заметет-занесет, скроет всякие следы, в затишинке над старым следом для опытного глаза воэ еще остается понятная воронка.

Зуек все это знал хорошо и, не будучи в силах сидеть и ждать прихода Куприяныча, решил испытать, не найдет ли он такие воронки от следов в лесных затишинках, и если Куприяныч по ' ним тоже идет к нему, то они с ним и встретятся.

Так он собрал вое свое добро в оене, надел на себя сумку, ружье, нож, топор. На поляне, ко

нечно, даже мелкие зверушки не успели наделать своих бисерных следочков: поляна была чистой скатертью. Но дальше в самом лесу, там, где вчера Зуек простился с Куприянычем.. сразу же в затишинке показалась воронка от следа Куприяныча, и эта сейчас же перекликнулась подальше с другой, там дальше назвалась третья, и Зуек, сверля вниманием снег, стал пробираться вперед и вперед.

Мало-помалу появилась надежда, и как только она появилась, Зуек вспомнил царство безобидных существ и захотел посмотреть, не покажется ли ему и с этой стороны царь Берендей.

Конечно, и тут царствовал Берендей, пузатый и круглый, он тут был везде, это была самая излюбленная фигура в царстве безобидных существ, и вслед за царем все в этом царстве круглилось и пуза-тилось, образуя тоже везде купола, а над куполом везде торчал верхний пальчик елки...

В этот раз Зуек успел отогнать от себя набегающую тревогу и вернулся из царства безобидных существ с радостной надеждой к следам. Очень скоро запорошенный след завернул и, все скашиваясь, подвел к той самой заваленной просеке, где молодой лиственный лес низко поклонился старому бору. Тут след выпрямился и пошел

38