Вокруг света 1955-04, страница 47

Мы с Яном собрались быстро. Он, как «носильщик», взвалил на плечи багаж, и мы тронулись в путь.

Когда мы миновали несколько гоминдановских постов, прямо перед нами выступили горы с хребтами, похожими на спину дракона. Ян остановился и показал рукой:

— Мы пойдем с вами туда, где гору заволокло дымкой. Там живет мой народ.

Через день мы миновали последний пост. Дорога огибала скалу и, извиваясь, уходила в гору. Начинался крутой подъем.

Оглядываясь, я видел оставленную внизу долину, лежавшую на водоразделе двух истоков, образующих реку Уцзян. Пробиваясь сквозь горные преграды, она несет свои воды на северо-восток, в великую Янцзы.

День подходил к концу, но было душно. Над вершинами стали сгущаться тучи. Ян, шедший все время впереди, остановился:

— Сейчас пойдет дождь, накиньте плащ и пойдем скорее, чтобы успеть укрыться.

— Храбрый Ян, — возразил я, — ведь дождь шел вчера утром.

— Эге, вы еще не знаете, что здесь не бывает и трех ясных дней подряд.

Подгоняемые первыми каплями дождя, мы успели укрыться в пещере.

В ней было темно, и только при вспышках молнии я различал зубчатый выход и иссеченные тысячами щелей и борозд стены. Тут, под защитой горы, было тепло и сухо. Снаружи бушевала гроза, дождь шел сплошной стеной, его струи напоминали заросли молодого бамбука. Порывистый ветер с ревом израненного тигра вплескивал их в пещеру. Мы отошли вглубь, стало еще темней.

Итти в такой ливень было бессмысленно, и мы решили устраиваться на ночлег. Вдруг я услышал неясный, но грозный рокот. Он шел снизу, — казалось, гора колебалась... Я вскочил.

— Успокойтесь, — сказал Ян, — в глубине гор рвется на простор северный исток Уцзяна. Нам придется долго пробыть в пещере, поскольку повелитель ветров любит Юньнань, а повелитель дождей — Гуйчжоу.

Но к утру дождь прекратился, и мы двинулись дальше.

Когда на пятый день пути мы (уже в который раз!) всходили на перевал, из-за камней на тропу вышли два вооруженных человека. Они были одеты в обычный костюм китайских крестьян — синие штаны и куртку. Платки на головах были завязаны наподобие тюрбанов. Оба держали винтовки наперевес.

Ян быстро произнес на своем языке короткий пароль «нэ-та», что означало «восходящее солнце» — восток. Часовые внимательно посмотрели на меня и Яна, ответили: «нэ-мхан» — «заходящее солнце» — запад, и скрылись.

Мы миновали перевал и начали спускаться. Узкая тропинка круто повернула, и я вскрикнул от удивления. Внизу серебрилась река. На противоположном берегу

ровными ступеньками поднимались террасы. На них, словно зеркала, блестели залитые водой рисовые поля. Пышная зелень покрывала долину.

Еще короткий спуск, и перед нами раскинулась первая деревня народа мяо. К ней вела узкая тропинка, которая прерывалась нешироким, но глубоким ущельем; через него был перекинут мост.

Я посмотрел вдаль. На другом конце деревни тропа уходила снова в горы, и над пропастью висел другой мост.

Дальше в долине виднелась еще деревня. Как я узнал потом, здесь было много таких селений.

Сложный рельеф окружающей местности создавал для деревни, к которой мы подходили, великолепные оборонительные рубежи.

В постоянных битвах против иностранных поработителей и собственных помещиков закалялся дух мяо. Народ терпел поражения, но не покорялся. Повстанцы уходили, укрывались в своих поселениях и стойко выдерживали осаду. Им помогали горы и сторожевые башни, стоявшие прямо у входа в селения. Деревни напоминали военные крепости.

Мы вступили на висячий мост. Ян ловко шагал по пеньковым канатам и бамбуковым дощечкам моста, держась за перила, устроенные только с одной стороны. Я еле поспевал за ним. Прямо за мостом возвышалась небольшая каменная стена с двумя башнями.

При нашем приближении на одной из башен кто-то появился. Раздался сигнальный выстрел. Из ворот выбежали мужчины и женщины. Одна из них несла ребенка, завернутого в ярко вышитый платок. Подбежав к Яну, женщина — это была его жена — протянула ему драгоценную ношу.

Зазвучали медные барабаны, зазвенели песни. Вме* сте со всеми мы вышли на центральную улицу, которая вилась зигзагами. От нее расходились маленькие переулки с крытыми соломой, листьями или бамбуком домами на высоких каменных фундаментах.

Позднее я увидел, что все переулки связаны между собой узкими тропинками. Если в ворота деревни проходил незваный гость, перед его глазами оказывалась масса закоулков, и он не знал, куда итти. Вот он вступил на центральную улицу и никого не видит, — можно подумать, что в деревне нет ни души. А местные жители ходят по тропинкам, минуя улицу. И это устроено все с той же оборонительной целью.

Деревня Яна была поселением «дахуамяо» — «мяо в богато вышитых одеждах», — так называли их за изумительно тонкие цветные вышивки на женской одежде. Вышивка делалась по подолу юбки, по краям кофты и на обшлагах рукавов.

Я прожил у мяо много лет, но не видел точного повторения узоров. Каждая девочка начинает учиться вышивать с семи лет, и ее платье всегда отличается от одежды подруг.

Деревня, куда я попал, жила своей трудовой жизнью. Начиналась уборка риса. В свободное от полевых ра

41