Вокруг света 1955-06, страница 56

• — И много же их тут, этих зверьков! — удивляюсь я.

— Разве это много? Вот на Или...

И Афанасий рассказывает, как зимой охотники перегораживают Или глыбами прозрачного льда, затем собаки выгоняют из прибрежных камышей зайцев и гонят их по реке.

Быстрые животные, не замечая преграды, на скаку во множестве

разбиваются о лед.

★ * *

Под утро меня разбудили собаки. Залаяли они дружно, но тотчас, словно от смущения, смолкли. Какая-то собака крутилась около палатки, а потом, подбежав ко мне, кинулась лапами на мою грудь, шумно обнюхала лицо и коротко, радостно гавкнула.

— Профессор, неужели это ты? — воскликнул я и прижал его к себе.

В ответ пес лизнул меня в щеку. Я провел рукой по его телу. Одни ребра!

Проснулся и Афанасий. Пока мы с ним удивлялись собачьей преданности и выносливости, Профессор лакал воду в реке...

Когда он прибежал ко мне, я бросил ему зайца. Через пять минут от него ничего не осталось.

ЗОЛОТИСТАЯ ПТИЦА

Вчера с полдня подул северозападный ветер, небо покрылось тучами, похолодало. В тучах слышались крики пролетающих журавлей. Ночью был слышен могучий рокот Балхаша, а до него километров лять, не меньше.

Проснувшись утром, я увидел, как поляну перебегала невиданная мною золотистая, с чудесными отливами птица величиной с курицу.

Позвав Пегаса, я пошел за ней. Но заросли колючего чингила и джиды, куда скрылась птица, были настолько густы, что нам нечего было и думать пробраться через них.

Я ходил по кустам и камышам полдня и так устал, что ничто не было мило.

Под ногами шумела густая трава. Я шагал и шагал... И Пегас дичи уже не искал, а плелся позади меня.

Неожиданно в траве послышался легкий шорох, за ним внезапный и короткий, как выстрел, треск крыльев, шум взлета, и в воздухе показалась та чудесная птица. Это произошло так быстро, что я не успел вскинуть ружье. Ошалело смотрел на нее и Пегас. Усталость мгновенно сменилась приятным волнением, похожим на радостный испуг. С восторженным удивлением следил я за птицей. Она летела быстро, по прямой линии, подобно стреле. Серо-серебристые

крылья от частых взмахов делались невидимыми. Они производили звук, похожий на тихое дребезжание разбитого стекла.

Через несколько секунд этот звук стих, птица плыла в воздухе на неподвижных крыльях. У нее длинный, красивый хвост. Потом крылья снова задребезжали. И так много раз. Но вот красавица плавно, без звука опустилась в камыши.

— Прозевали мы с тобой! — удрученно сказал я Пегасу.

Он вяло помахал хвостом, потом побежал по поляне, сделал круг, второй, поскакал по вейнику, в густой солодке сбавил ход и на бегу внезапно остановился. Вытянулась голова его, вытянулся хвост, согнулась передняя лапа. Замерла собака, замерло и сердце охотника.

Стойка продолжалась всего мгновенье, потом Пегас осторожно опустил лапу, сделал несколько шагов и, потеряв след, заметался.

Но вот он снова напал на след, суетясь, сунулся в кустарники и, выскочив из них, осторожно, с горящими глазами пошел по траве. Я — за ним. Вытянувшись, он шел так медленно, что я нечаянно толкнул его ногой. Он не заметил этого. И вот Пегас снова остановился. Он весь напряжение, нетерпение, ожидание несказанно волнующего. Пьянящий запах незнакомой птицы его сковал. Тотчас в двух шагах от него необыкновенно шумно поднялось из травы что-то серое. Пытаясь схватить птицу, пес подпрыгнул.

Мушка ружья уперлась в этот серый, вертикально поднимающийся ком.

Раз за разом прогремело два выстрела. Невредимая птица с длинным хвостом полетела на уровне моей головы. Вот бы когда стрелять! Пегас, задрав голову, понесся за незнакомкой.

Вскоре он поднял такую же красавицу, но золотистую. После моих выстрелов пес опять было помчался за ней, но мой окрик на этот раз был настолько грозен, что пес

немедленно возвратился ко мне и, дрожа от нетерпения, следил за птицей до тех пор, пока она не опустилась в камыши.

Возвращаясь, собака наткнулась на новый след. И сразу подняла еще такую же красавицу.

Диковинных птиц вокруг оказалось несколько выводков. Вылетали они неожиданно, иногда по две, по три сразу. С каждым выстрелом возрастало мое удивление: близко, и — промах! А ведь по уткам я считаюсь хорошим стрелком.

Я сильно расстроился и уже не ходил, а бегал.

Израсходовано было патронов тридцать, и все попусту. Позор! Пегас после каждого выстрела смотрел на меня укоризненно.

Вот из-под его носа вылетела спять птица, крупная и золотистая, несомненно самец. Я замешкался, а она тем временем, выйдя из «свечи», полетела по прямой горизонтальной линии.

После выстрела птица косо упала на траву и побежала. Пегас догнал ее и, не зная, что делать, затанцевал вокруг. , Схватить? А вдруг укусит?

Преграждая ей дорогу, собака забежала вперед, но она вильнула в сторону и скрылась в траве. Пегас разгорячился, догнал и придавил ее лапой, но птица вывернулась и задала стрекача. Пес, разозлившись, устремился за нею, с разбегу схватил беглянку за хвост. Она рванулась изо всех сил, и в пасти собаки остался длинный пук золотистых перьев.

Обескураженный пес по инерции откинулся назад и, поняв, что остался в дураках, помчался, выплевывая перья, за куцым резвым самцом. Нагнав, он опять прижал его передними лапами к земле. Затем, словно решившись на что-то большое, без раздумий схватил его и, подняв голову, поскакал с победоносным видом ко мне.

Я захлопал в ладоши: ему, себе. Ведь мы с ним заполевали фазана! Да, таких мне приходилось видеть в зоопарке.

Вскоре встретился Афанасий.

4 «Вокруг света» № б

49