Вокруг света 1963-06, страница 11

Потом мы спускаемся вниз. Проходим мимо домика-музея. Заметив, что я хочу зайти в него, женщина сказала:

— Вам не нужно сюда! Нет, нет, если хотите, пожалуйста. Но я так думаю, что вам лучше не входить...

— Да, да, я тоже так думаю, — соглашается Акира Мурояма.

Лишь позже я узнал, что этот домик, как и русские могилы, — напоминание о тех же дезних годах. Но напоминание совсем иное. Дело в том, что до 1854 года ворота

Японии были заперты на прочный замок. В 1854 году американский адмирал Перри «взломал» эти ворота, два порта были открыты для иностранных судов, а стране навязан невыгодный торговый договор. В Японии до сих пор хорошо помнят этот договор, адмирала Перри и первого американского консула Таунсен-да Харриса.

Домик, куда, по мнению японских друзей, мне не стоило заходить, построили в 1854 году для Харриса. Это его восковую фигуру видел я

«Предприятия» по переработке рыбы располагаются прямо на набережной.

щя

■ X' ■

ь ■ " '

ЯИршевШ!

в глубине домика. Но почему рядом с ним стоит восковая фигурка стройной японской девушки? Кто она такая? Этот вопрос несколько позже я з-?дал Акире Мурояме. И он ответил:

— Знаете, иностранцу нелегко правильно понять эту историю. Она очень символична и, чтобы уловить ее суть, надо хотя бы чуть-чуть почувствовать Японию. Вы понимаете, о чем я говорю?..

И Мурояма-сан ¹ рассказал мне эту историю.

Тодзин Окити родилась в богатой семье. В 1854 году ей исполнилось семнадцать лет. У нее был красивый жених. Она его очень любила и должна была выйти за него замуж. Но тут приехал Таунсенд Харрис — толстый пожилой американец с длинными белыми усами. Правительственные чиновники поговорили с отцом Тодзин. А о.ец поговорил с дочерью. Он приказал ей развлекать старика Харриса. Ослушаться родителей Тодзин не могла—ведь она была воспитана в духе жестокого японского домостроя...

Старый Харрис недолго пробыл в Японии. Уезжая, он оставил Тодзин Окити. Чтобы скрыться от позора, она уехала в Токио и стала гейшей. Однажды в порыве отчаяния она бросилась в реку.

Эту историю знают в Японии, пожалуй, все. Ее не дают забыть Фигуры Харриса и Окити можно увидеть повсюду — на веерах, галстуках, куклах, фонарях, закладках для книг.

Закончив свой рассказ, Мурояма-сан предложил:

— На днях я вернусь домой в Токио, с вами мы еще там встретимся, после того как вы поездите по стране?

— Да, обязательно!

— Вот тогда мы снова вернемся к разговору о старом Харрисе и

• юной Окити. Я вам скажу, почему я часто о ней думаю!

Симода — совсем маленький городок. Он чем-то напоминает трехступенчатый постамент.

За небольшим перевалом, в горах расположились фешенебельные гостиницы. Здесь во время летнего сезона останавливаются именитые лица.

Ступенькой ниже опять-таки гостиницы, но уже второразрядные: высокие белые здания сиротливо жмутся к скалам. А вокруг — крохотные одноэтажные домики. Это, так сказать, третья — самая низкая ступень. Здесь живут рыбаки.

Бухта Симоды заполнена великим множеством рыбацких судов, здэсь их, наверное, не меньше, чем домов

] С а н — почтительная приставка к собственным именам, которая в переводе с японского примерно соответствует словам: «господин», «госпожа». (Прим. ред.)

9