Вокруг света 1963-07, страница 48

НА ПУТИ В РАИ

— Оля-ля! — удивленно воскликнул художник. — Глядите!

Мы посмотрели туда, куда был направлен его указательный палец, и в нескольких сотнях метров от шхуны высоко-высоко увидели горную гряду. Она четко выделялась на фоне быстро светлеющего летнего неба.

— Да-да, — сказал каггитан, подойдя к нам, — мы у западного берега Тахуаты. Как только солнце поднимется выше, увидите все подробности.

Я скользнул взглядом вдоль гребня в одну, в другую сторону. Неприступная каменная громада-Конечно, я читал про крутые скалистые берега Маркизских островов, но не представлял себе такие крепостные стены!

Рассвело, и нашему взору предстали круто обрывающиеся в море голые утесы. Никакого кораллового рифа (в отличие от Таити, где за коралловым барьером простирается полоска спокойной воды), волны с гулом разбивались о береговые скалы. А ведь мы с подветренной стороны! Что же делается на восточной, наветренной стороне, где без устали дует пассат и со стороны Южной Америки непрерывно катят могучие валы?!

— С наветренной стороны к островам не подойти, — продолжал капитан, — если не считать нескольких глубоких заливов. А жаль — восточные берега зеленее, приветливее. Там выпадает большая часть осадков. Пока тучи перевалят на западную половину, они успевают отдать почти всю влагу. Потому-то горы здесь кажутся такими серыми, сухими.

— А мы зачем сюда пришли, в такое безлюдье?

— Погодите, — ответил капитан, — скоро будет долина Ваитаху.

Шхуна медленно шла вдоль берега на север.

— Эгей, клянусь прахом царя Соломона, да мы в Скалистые горы забрались! — послышался вдруг хриплый голос. — Так и знал, что капитан не в ладах с компасом Стоило ехать в такую даль: горы я могу фотографировать сколько угодно дома, в Айдахо!

Говорил четвертый белый пассажир, американский фоторепортер Ларри, обвешанный снаряжением, — камеры, экспонометры, ш гатив, всевозможные сумки.

— Ну, — обратился он к художнику, отрывая взгляд от каменной стены, — где же твои девушки-плясуньи, где твой райский сад, где плоды, которые сами падают в рот?

— Спокойствие, дорогой, — ответил художник, — ты чересчур нетерпелив Скоро будем в Ваитаху, сам убедишься...

Нам всем не терпелось скорее добраться до цели. Правда, цель у каждого была своя. Ларри самолетом покрыл огромное расстояние по маршруту Сан-Франциско — Гавайские острова — Фиджи — Папеэ-те, чтобы по поручению американского журнала сделать несколько репортажей о счастливой жизни островитян на лоне чудной природы Южных морей. В Папеэте он испытал первое потрясение: вместо примитивных дикарей в лубяных юбочках нашел элегантно одетых мужчин. Женщины и впрямь оказались красивыми и пылкими, но их платья были сшиты в соответствии с парижскими модами, и многие носили туфли на высоких каблуках. Он-то думал, что Папеэте — идиллическая деревушка, а увидел город: домишки, лавки и бары. По улицам мчались роскошные легковые машины и шумные грузовики, на каждом углу продавали мороженое. Тогда он бежал в южную часть Таити, подальше от столицы. Но и здесь

БЕНГТ ДАНИЕЛЬССОН Рисунки Г. ФИЛИППОВСКОГО

его опередила так называемая цивилизация: дома из жести, велосипеды, консервы, спиртные напитки, венерические болезни.

Ларри попытался «сделать» несколько кадров, которые устроили бы его журнал. Он даже взял на время в музее Папеэте несколько каменных топоров. Но снимки получились неживые, нарочитые, и репортер стал в барах заливать r-вое горе.

Думать он был не силен и, наверное, так бы и не нашел выхода из своего затруднительного положения, не помоги один из его новых друзей, который заверил американца, что тот найдет все желаемое на Маркизских островах. Правда, этот друг сам там не был, но зато прочитал множество книг и слышал бесчисленные рассказы об этом крае. Он уверял Ларри, что там есть и настоящие туземные хижины, и лубяные юбочки, и, больше того, сохранились ужасные, варварские обычаи!.. И Ларри клюнул на удочку. Он заранее представлял себе, как привезет оттуда не только отменные идиллические снимки, но и сенсационные сведения

Уговорил его не кто иной, как художник француз,

41