Вокруг света 1963-09, страница 19

го я больше всего опасался, случилось — противник оказался выше нас. С надеждой гляжу на восток, откуда должны прилететь наши истребители. Там никого. Случилось что-то непредвиденное. Значит, мы одни.

Невольно в голове промелькнула фраза Герасимова, на которую мы обиделись: «Если немцы разбомбят переправу — можете делать переворот у самой земли». Теперь мне эти слова не показались лишними. Посмотрев, что делается на Днепре, я понял, как важно сейчас не дать упасть туда ни одной фашистской бомбе. И если враг уничтожит мост, с какими глазами мы прилетим на свой аэродром? Нам, живым, перед мертвыми не будет оправданий. Мы видели всякое, в каких только переделках ни бывали, но в таких невыгодных условиях оказались впервые. Спокойствие! Но разве в такие секунды можно быть спокойным? Ясность мысли — вот что нужно.

Тишина. Жуткая, цепенящая. Я чувствую, как бурно колотится сердце. Кажется, от его ударов трясется самолет. Гляжу на товарищей. Сачков с Выборно-вым уже сумели забраться намного выше, чем наша четверка. Это уже неплохо. Им высота необходима, они ведь будут прикрывать действия нашей ударной группы. Тимоха идет со мной, в стороне Игорь Кустов и Сергей Лазарев.

— Почему не возвращаетесь назад? — раздраженный голос гремит с наземного КП.

Понимаю: «Земля» еще не видит врага. Спешу предупредить:

* — Пошли на перехват «Ю-87».

«Земля» молчит. Потом, очевидно посовещавшись, отвечает:

— Вас поняли. Действуйте!

На встречных курсах сближаемся быстро. «Фоккеры» неторопливо отходят от «юнкерсов» в сторону солнца, маскируясь в его лучах, как бы специально подставляя своих бомбардировщиков нам на расправу. Тактика фашистских истребителей понятна. Они думают, мы

будем атаковать «юнкерсов» в лоб. Этого делать нельзя. Впереди у бомбардировщиков мощное вооружение, и огонь их группы будет сильнее нашего, поэтому «фоккеры» и дают нам свободно идти на лобовую атаку.

«Ю-87» уже близко — вот они! Немедленно решай, как их разбить! И тут я окончательно убеждаюсь, что при встрече мы окажемся ниже их. Нужно будет набрать высоту, но тогда вряд ли сумеем атаковать раньше, чем они достигнут переправы.

Отказавшись от атаки на встречном курсе, мы поворачиваем назад и летим параллельным курсом с врагом. Нужное решение для атаки пока не созрело. А может, его и нет? Бывают же безвыходные положения, когда победы достичь невозможно. Блажь! Это оттого, что приходится выжидать. Летная аксиома: в воздушном бою нужно нападать первым. Но сейчас это правило для нас вредно. Нужно подождать, а ждать страшно: с каждой секундой враг приближается к переправе.

С КП кричат:

■— Почему не атакуете?

— Так нужно, — бросаю в ответ.

Бомбардировщики летят, как на параде. Даже красиво. От их спокойствия вкрадывается какая-то предательская неуверенность. Но нет! Я вижу, как пулеметы стрелков метнулись в нашу сторону и наиболее нетерпеливые начали стрелять. Белые нити их трасс тают, не достигнув цели. Нервничают. Но нам нельзя нервничать. Нам нужио разгромить врага. Сдерживаю себя от какого-нибудь неосторожного движения. Мне пока ясно, чего хотят «юнкерсы», — они будут бомбить переправу, а почему «фоккеры», как и мы, не спешат с нападением? Ах, вот в чем дело! Им выгодно подловить нас, когда мы пойдем в атаку на бомбардировщиков. С высоты они моментально проглотят нас.

(Окончание на стр. 23)