Вокруг света 1964-01, страница 13

ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ОСТАЛСЯ С НИМИ

Он бы мог и не ходить. Это было сверх его служебных обязанностей. И никто не упрекнул бы начальника отдела труда Ореста Бизяева. Сиди себе в своей конторке и жди, когда к тебе придут. Но не только служебными параграфами мерил Орест свою жизнь. Он сам пошел в отдаленную партию. Он сам хотел рассказать ребятам о том, что еще предстоит им сделать, по скольку наработали они за прошедший месяц. Он провел вечер у ребят и домой возвращался с легким сердцем.

Еще не опробованы все дороги, которыми ходят по Удокану. Горы есть горы, и всякое в них может случиться. В сухое время эту речушку курица вброд перейдет. А сейчас река бушевала угрожающе и свирепо. <Эрест шел вместе со Шваловым. Они посовещались — не ночевать же в горах? — и решили переходить реку.

Орест пошел впереди. Поток валил с ног, норовил опрокинуть и закружить. Разлапистые ветки лиственницы были сорсем близко. Только дотянись до них — « считай себя на берегу. Орест подтянулся и уцепился за колкую ветку. И вдруг она хрустнула, надломилась... Какой-то камень ударил по ногам, опрокинул

навзничь, и течение, не давая опомниться, закрутило, понесло. Крик Ореста потонул в грохоте воды. Швалов тоже упал и начал отчаянно выгребать к берегу. Поднялся на ноги и закричал.

«...ест!», «...ест!» — откликалось эхо. Ореста нигде не было. Швалов хотел бежать вдоль берега, по течению, но стланик был непроходим, словно джунгли.

Он лез в чащобу, рвал ее руками, но не мог продвинуться и на метр. От бессилия хотелось плакать. Где-то там, в кромешной тьме, погибал его товарищ, и он ничем не мог помочь. Безответное эхо возвращалось к Швалову, и от этого становилось страшно. Парень побежал в поселок и привел людей. Всю ночь мерцали фонари над водой. И только поутру нашли Ореста Бизяева, В пяти километрах ниже по течению.

...Один оставляет после себя книги, другой песни. Орест оставил людям только вселяющие бодрость слова.

Грохочут подземные взрывы в штольнях, стучат двигатели, буры все глубже уходят в толщу пород. Бывает и тяжело, бывает, что сдают нервы. И тогда голос Ореста подбадривает ребят: «Это вам, наши друзья: геологи и буровики, механизаторы, вам, труженики Удокаиа, — наша передача. Экспедиции дано почетное право — дать путевку в жизнь новому месторождению, подарить советским людям еще одно сказочное богатство. Так разве не стоит трудиться ради этого, работать так, чтобы страна сказала нам — молодцы!»

И теперь, как и при жизни Ореста Бизяева, этими словами начинаются передачи местного радиоузла. И веселее поют буры в руках, слетает усталость, зорче становятся глаза. Геологи снова склоняются над образцами пород, взрывники бьют новые шурфы, уходят в новый рейс самосвалы. Орест Бизяев живет вместе с ними, живет в их делах.

А ТРОПЫ ЗОВУТ...

Природа странно одаряла землю своими богатствами. На Западе словно боялась, что не хватит ей несметных сокровищ, что кого-то обделит. Всего отрезала с оглядкой. А перевалив Урал, поняла, что напрасно скупилась, — в ее кладовых еще остались горы золотые, россыпи алмазные, железные залежи. И за Уралом начала природа разбрасывать свои клады щедро, не по щепотке — пригоршнями, а шагнув за Байкал — целыми охапками. Вздыбила хребты Удокана и Кодара, стиснула их, оставила в горных кряжах несметные богатства. Только ищи, человек.

Медные толщи найдены. А недалеко от Чарской долины нашли уголь. Маршруты геологов становятся длиннее, их тропинки тянутся за отроги угрюмого Кодара. За острые гребни, в холодные каньоны. Наверное, богатую тайну хранит Кодар — вроде бы не пристало богатырю размениваться на мелочи.

Об этом все думы Эдуарда Гринталя. Как быстрее раскрыть тайны седого Кодара? Уже многое известно.

Но это? Эдуард смотрит на каюра. Старый эвенк с достоинством прихлебывает чай. Геолога терзает нетерпение, а собеседник не спешит — не пристало мужчине проглатывать важный разговор.

Это было по весне. Из-под снега показался олений мох. Путь был долгим. Когда самый сильный олень сбил ноги, пришлось устраивать трехдневный привал. Не все вокруг осмотрел — далеко от стоянки не уходил. Конечно, он — каюр — стар, но глаза его еще зоркие. И каких только камней он не видел на своем веку! Но такой встретил впервые. Блестящий, волокнистый, что-то вроде упругого стекла. Нет, каюр понимает, что люди ищут камни, и он прихватил его с собой. Но вот беда: горный поток обокрал его — унес сумку с пищей. И там был камень. Без еды он не пропал, а вот камень... Ему стыдно за свои седые волосы. Выходит, не уберег. А место он помнит. Надо идти два дня прямо на север, а у кривого кедрача повернуть на восход.

Эдуард размышляет долго, внимательно разглядывает карту. Скорей всего — слюда. Это хороший подарок! Эвенк еще долго рассказывает. Гринталь прикидывает по карте: далековато. Да и поход будет не из легких.

и