Вокруг света 1964-06, страница 53

Рисунки И. БРУНИ

Ребята трудились упорно, с веселым азартом. Вскоре бригада Урусова завоевала звание коммунистической. А затем — спустя еще полтора года — на партийном активе экспедиции было решено создать вторую бригаду бурильщиков.

— Кадры есть! — заявил тогда Урусов. — Ребята толковые, дело знают.

Он встал, грузно опершись на стол, повернулся к Морозову, и на лацкане его пиджака желтым текучим огнем вспыхнула звезда Героя.

— За это время около двух десятков новичков прошло обучение на производственных курсах. Ребята получили дипломы по всем специальностям — от дизелиста до старшего бурильщика. И, между прочим, все — комсомольцы... Так что, в сущности, новая ком-сомольско-молодежная бригада почти готова!

«Кайра», экспедиционная баржа-самоходка, идет вдоль низких берегов Конды. Ветреный, тусклый день. Тугая встречная волна хлещет в борта и пронизывает их дрожью. Медленно и валко идет баржа, и кажется порой: она не движется. Движутся берега, шатаются и тихо ползут за корму.

Морозов сказал мне накануне:

— «Кайра» отправляется к верховьям. Везет сейсморазведчиков и попутно горючее во вторую бригаду. Ту самую, молодежную, которая отпочковалась от нас недавно! Если хотите попасть в бригаду — не зевайте! Это последний рейс.

И вот я беседую с молодыми сейсмографами — Наташей и Колей. Они знакомы мне, хоть мы никогда и не встречались раньше. Они давно знакомы мне: это ведь их переписку видел я на фасаде местного аэропорта!

Оба они выпускники московского вуза; прибыли сюда по распределению и потеряли друг друга в дорожной толчее — и вот после долгих мытарств встретились наконец.

— Хорошая у нас профессия! — говорит Коля. — Нет, в самом деле, вы только вдумайтесь. Здесь совместилось все: и романтика — самая настоящая, традиционная — и современный технический прогресс.

Он высок, костляв, близорук. Квадратные очки Мохнатый шарф на жилистой шее. Просторный брезентовый дождевик. Коля говорит о своей профессии с восторгом, со всей неколебимостью и пылом молодости. Он любит порассуждать — это заметно сразу.

Наташа молчалива. Тоненькая, веснушчатая, рыжеволосая, она прислонилась к поручням, смотрит вдаль и улыбается каким-то своим мыслям.

— Вы вдумайтесь! — восклицает Коля и взмахивает рукой. Дождевик за его плечами трещит и вздувается, и весь он — напряженный и взлохмаченный — напоминает огромную птицу, готовую сразу ринуться в полет. — Сейсмографа ожидает в тайге все: и ветер, и топи, и костры. Но это одна сторона, фон, так сказать... Это вот Наташку увлекает... Работа наша связана с наукой, со сложными приборами. Мы «щупаем» почву при помощи взрывов, улавливаем характер колебаний, определяем глубинную структуру пород. Вступает в действие математика — сухой и точный расчет.

— Да, мы первые! — тихо говорит Наташа. И почему-то вздыхает.

— Мы все здесь первые! — улыбается Коля. — И бурильщики и строители... Но наше дело, ка-а-анеч-но, особое!

Чуть пригнувшись и полуприкрыв глаза, Наташа глядит на дальний берег. Оттуда — из глубины лилового ельника, из-за щербатой гряды — бьет осенний

47